§ 4. Польша. :: vuzlib.su

§ 4. Польша. :: vuzlib.su

46
0

ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ


§ 4. Польша.

.

§ 4. Польша.

Польское княжество появилось на страницах письменных
источников в 60-х гг. X в. При князе Мешко I (960 — 992) Польша
представляла собой обширную и достаточно стабильную раннефеодальную монархию.
Начала государственности, очевидно, надо искать задолго до этого момента.
Легенды, записанные позднейшими летописцами, и данные археологии позволяют
датировать по меньшей мере VIII — IX вв. время появления племенных союзов
и их перерастание в территориальные княжества. Одно из них — княжество
полян, живших в бассейне р. Варты — явилось центром, вокруг которого
объединились польские земли, составившие державу Мешко и его преемников.

Во второй половине X в. отношения между князем и
дружиной, которая составляла его военную опору, строилась на основе вассалитета
без ленов. При сыне Мешко — Болеславе I Храбром (992 — 1025)
дружинники, число которых достигало трех тысяч, начинают получать земли в
державе за службу. В те же десятилетия происходило оформление государственного
аппарата. Страна была поделена на округа, во главе которых князь ставил своих наместников.
Более мелкие административные единицы возглавлялись начальниками крепостных
гарнизонов — каштелянами. Княжеская власть при Болеславе I достигшая
своего зенита, тем не менее была ограничена советом знати и в какой-то
мере — феодальными съездами. С принятием в 996 г. христианства в состав польского господствующего класса влился новый элемент —
духовенство. В короткий срок католическая церковь превратилась в крупнейшего
земельного собственника.

В 1037 г. поднялось мощное антифеодальное восстание,
чьи отголоски широко разошлись за пределами страны. «И бысть мятежь в
земле Лядьске, вставше людие избиша епископы и попы и бояры своя», —
записал киевский летописец. Восставшие крестьяне — как те, что уже попали
в тиски феодальной зависимости, так и стоявшие на пороге утраты свободы, а
также рабы обратили свою ненависть прежде всего против духовенства,
противопоставив христианской религии язычество — как оплот старых общинных
порядков. Народное движение было подавлено с помощью немецкого войска.

С победой феодального строя в Польше все сильнее становились
тенденции к децентрализации. Процесс феодального раздробления, подготовленный
экономическим усилением отдельных областей страны и упрочением позиций местной
знати, которая теперь располагала достаточной мощью для подавления
сопротивления крестьянства, восторжествовала в XII в. В 1138 г. Польское княжество было поделено на уделы между сыновьями Болеслава III. Установленный
Болеславом принцип первенства отводил старшему в княжеском роду место великого
князя, чей удел протянулся полосой от Балтики до Карпат, включая древнюю и
новую столицы государства — Гнезно и Краков. Но великокняжеская власть над
братьями и племянниками слабела. В XIII в. ее вовсе перестали признавать,
а распад углубился и число уделов росло. Пышно расцвели налоговые, судебные,
административные иммунитеты светской и духовной знати.

Постепенно складывались социально-экономические предпосылки
преодоления политической раздробленности. Хозяйственный подъем находил свое
выражение в общем росте населения. За счет внутренней и внешней колонизации
осваивались пустовавшие до той поры пространства. Позитивные перемены в
сельском хозяйстве подготавливали постепенный переход польской деревни на так
называемое немецкое право. Название «немецкое право» напоминает о
том, что его нормы первоначально были принесены переселенцами из Германии. Но
на него переводили и старые польские села, и перевод нередко бывал прямым
результатом борьбы крестьянства, в частности — бегства подданных,
принявшего в XIII — XIV вв. широкие размеры.

Перевод на «немецкое право» означал, что на смену
обычаю приходило писаное право. Крестьянские повинности приобретали твердый,
регламентированный характер. При этом барщина сводилась к нескольким дням в
году; повинности состояли из натурального и денежного оброка (чинша), и
соотношение между двумя видами оброка неуклонно менялось в пользу денежной
ренты. Таким образом внедрение «немецкого права» оформляло важный
сдвиг: переход от примитивной отработочной ренты и нерегламентированных поборов
к стабильной ренте продуктами, а затем к денежной ренте. Перемены
недвусмысленно указывают на втягивание деревни в товарно-денежные отношения, не
случайно новые порядки раньше всего вводились вблизи городов. «Немецкое
право» одновременно устанавливало принципы сельского самоуправления,
сочетая его с верховной и административной властью сеньора. Оно не разрушало
общину, в приспосабливало ее к менявшейся обстановке.

Превращение ренты продуктами в денежную ренту предполагает
значительное развитие ремесла и торговли. Действительно, польские города в
XIII — XIV вв. окрепли, возникли десятки новых торгово-ремесленных
центров. Росту цехового ремесла, горного дела, обмена благоприятствовал прилив
иноземцев, также связанный с приобретением городами «немецкого городского
права». Переселение богатых немецких купцов в Краков, Вроцлав и некоторые
другие города привело к тому, что власть там перешла к немецкой верхушке. Но
это явление затронуло в основном западнопольские, преимущественно —
крупные центры, тогда как «немецкое право» распространялось
повсеместно, знаменуя начало нового этапа в социально-экономических отношениях.
Прежде находившийся в непосредственной зависимости от феодала город добивался
самоуправления. Ремесленник и купец получали известный простор для своей деятельности.

Преодоление раздробленности диктовалось и потребностью
борьбы с внешнеполитической угрозой, которая шла прежде всего со стороны
Тевтонского ордена и Бранденбурга.

Долгое время тенденция к сплочению разбивалась о
соперничество уделов и их владетелей, объединению мешала политика германских и
чешских феодальных кругов. Лишь в начале XIV в. одному из удельных
князей — Владиславу Локотку удалось собрать под свою руку центральные и
юго-восточные земли вместе с Краковым. Вне пределов возрожденного Польского
княжества (с 1320 г. — королевства) осталась половина польской
этнической территории. В Мазовии правила местная династия, признавшая ленную
зависимость от Кракова (окончательно эта область вольется в Польское
государство в начале XVI в.); Силезию заняли чехи. Тяжелее всего ощущалась
утрата Поморья, где хозяйничали тевтонские рыцари: Польша была лишена выхода к
Балтике.

Большую роль в истории средневекового Польского королевства
сыграли династические унии, с помощью которых правящая верхушка стремилась разрешить
стоящие перед страной проблемы. После не оставившего прямого наследника короля
Казимира III (1333 — 1370) трон перешел по женской линии к венгерскому
королю Людовику (1370 — 1382). Тот, не имея прочной опоры в Польше,
вынужден был идти на уступки влиятельным феодальным группировкам. За признание
своей дочери наследницей польского престола он расплатился Кошицким привилеем 1374 г. — грамотой, которая впервые давала привилегии не какому-либо лицу или роду, а всему
дворянскому сословию. Кошицкий привилей, в частности, освободил имения
дворянства почти от всех регулярных государственных податей. Для сбора
чрезвычайного налога правительству каждый раз надо было получить согласие со
стороны дворянских представителей.

Союз с венграми не оправдал надежд Польши, для которой
первоочередным делом было отвоевание Поморья. Со смертью Людовика уния с
Венгрией была разорвана. Провозглашенную польской королевой его дочь Ядвигу
выдали замуж за великого князя литовского Ягайло. Польско-литовская уния 1385 г., сохранив государственную самостоятельность каждой из сторон, позволила объединить силы
против общего врага. Литовско-русское и польское войско в 1410 г. в битве при Грюнвальде одержало историческую победу над тевтонскими рыцарями. Орден был
разбит, хотя затем политическая обстановка сложилась так, что Польша не смогла
вернуть себе выхода к морю.

XV век был свидетелем политического возвышения Польского
государства и в то же время новых уступок, вырванных у центральной власти
феодальными кругами. С полной силой это обнаружилось в правление Казимира IV
(1445 — 1492).

В итоге новой, Тринадцатилетней войны с Орденом поляки в 1466 г. наконец воссоединили Восточное Поморье в своих границах, Тевтонский орден признал себя
вассалом Польши. Казимир IV чувствовал себя настолько сильным, что не побоялся
конфликта с папской курией и, не глядя на противодействие князей церкви, стал
сам назначать кандидатов на освобождающиеся епископские места.

Эти шаги правительства активно поддерживала шляхта, т. е.
мелкое и среднее дворянство. Она давно враждовала с феодальной знатью, стремясь
урезать ее политическое могущество. Одно уж то, что магнаты противостояли
центральной власти, делало шляхту естественной союзницей короля. Такая,
классическая для феодализма, схема в Польше нарушалась тем, что правительство
не нашло надежной опоры в городах.

Патрицианско-купеческая верхушка таких богатых и влиятельных
городов как Краков или Познань не оказала необходимой поддержки
централизаторским устремлениям королевской власти. В этом дало себя знать
засилье немцев. Но все же национальный момент не был решающим в политике
патрициата. Ее правомерно сравнить с политикой правящих верхов Новгорода либо
Пскова. Купечество как Кракова, так и Новгорода получало свои главные доходы от
внешней торговли. Ради объединения и централизации страны оно не собиралось
поступаться своими привилегиями и вольностями. Если патрициат богатейших
польских городов и в XV в. не отрешился от сепаратизма, то у широких
торгово-ремесленных кругов, крепко связанных с внутренним, а не с внешним
рынком и потому живо заинтересованных в упрочении единства страны, не хватало
сил на то, чтобы самостоятельно выступить на общегосударственной политической
арене. Поэтому в польской сословно-представительной монархии политический вес
мещанства оказался несравнимо меньшим, чем в других странах.

Такая ситуация давала возможность не только, поддерживая
государя, теснить знать, но и ограничить королевскую власть в свою пользу.
Созыв в 1454 г. дворянского ополчения для войны с Тевтонским орденом
предоставил для этого удобный случай. Понимая, что без нее сейчас не обойтись,
шляхта предъявила ультимативные требования, которые — по принятии их
правительством — были сведены в Нешавские статуты. Часть статей
ограничивала влияние магнатов: запрещено одному лицу занимать несколько высоких
должностей, сановников оттеснили от местного судопроизводства и пр. Здесь
рыцарство действовало в унисон с Казимиром IV. Но одновременно короля обязали
не собирать ополчения и вводить новые подати без согласия земских сеймиков —
областных съездов дворянства, до тех пор ведавших только местными делами.
Нешавские статуты закрепляли власть феодалов над крестьянами и ущемляли права
мещанского сословия. Если прежде горожанин отвечал перед городским судом, то
отныне по некоторым делам он подлежал юрисдикции дворянского суда, никак не
склонного решать спор шляхтича с мещанином в пользу последнего. Тесно связанное
с Нешавскими статутами постановление 1456 г. не допустило представителей города к обсуждению порядка сбора податей в стране.

Каждый раз по поводу сбора налогов или созыва ополчения
получать согласие всех сеймиков порознь было неудобно, и вскоре представители
сеймиков — послы — стали съезжаться к королю, чтобы сообща искать
приемлемое для всех решение вопросов. С 1493 г. этот порядок был узаконен. Так возникла «посольская изба», которая составила нижнюю палату
общегосударственного сословного представительства — сейма. Верхней палатой
стал сенат, выросший из старого королевского совета. В него входили высшие
сановники (канцлер, воеводы и др.) и епископат. Это был оплот магнатства, тогда
как посольская изба находилась в руках шляхты. Представителей городов в сейме
практически не было (присутствие послов от столицы дела не меняло). По этой
причине говорить о сословно-представительной монархии в Польше можно лишь с
известными оговорками.

В течение первой половины XVI в. — на фоне
существенных перемен в социально-экономической жизни страны, когда победила
барщинная система хозяйства и утвердилось крепостное право — шла
кристаллизация того политического режима, который принято называть шляхетской
демократией. Анализ социальной и политической истории той эпохи невозможен без
учета классовых конфликтов в городе и деревне, но перемены в государственных
институтах определялись ходом борьбы двух группировок, принадлежавших к одному
классу и к одному сословию: шляхты и магнатов.

Создание двухпалатного сейма было успехом шляхты. Магнаты
постарались взять реванш в 1501 г., при очередной смене на польском
престоле. Был издан Мельницкий привилей, по которому верховная власть
концентрировалась в сенате. Но благодаря решительному противодействию шляхты
этот акт не вошел в жизнь. Стороны удовлетворились компромиссом. «Отныне и
на будущие времена ничего нового не должно быть установлено нами и нашими преемниками, —
от королевского имени возглашала конституция 1505 г., — без совместного соизволения сената и земских послов». Мятеж собранного для
похода в Молдавию дворянского ополчения в 1537 г. перечеркнул этот компромисс и отодвинул магнатов от государственного кормила.
Законодательная власть принадлежала лишь королю и посольской избе. В дальнейшем
шляхетский сейм запретил светским властям выполнять приговоры церковного суда и
провел другие направленные против магнатов законы.

Однако со второй половины 1560-х годов магнатская олигархия
станет брать верх. Этому способствовала Люблинская уния 1569 г.

Магнаты и шляхта — в этом отношении будучи
едиными — давно старались подчинить Польше Великое княжество Литовское.
Знамена идущей от XIV в. династической унии тесным союзом этих двух
государств при гегемонии польских магнатов должны была открыть им двери в
украинские и белорусские земли. Люблинская уния реализовала этот замысел.

Хотя и после 1569 г. каждая из двух частей возникшего единого государства — Речи Посполитой — сохранила свою администрацию,
суд, войско и казну, объединение продвинулось далеко вперед. Теперь, наряду с
общим монархом, действовал общий сейм. Единой стала внешняя политика. Хорошо
известны печальные последствия Люблинской унии для украинского и белорусского
народов: усилился феодальный гнет, помноженный на гнет национально-религиозный.
Для самой же Польши уния обернулась резким усилением могущества знати: в Литве,
на Украине, Белоруссии были расположены огромные латифундии Радзивиллов,
Острожских и других знатных родов; к ним скоро присоединились обширные
владения, захваченные в украинских степях Потоцкими и иными польскими
магнатами.

Принципы государственного устройства Речи Посполитой были
оформлены Генриховыми статьями (1573 г.), которые окончательно превратили польскую сословно-представительную монархию в дворянскую республику с монархом
во главе.

Со смертью бездетного Сигизмунда II Августа (1572 г.) угасла династия Ягеллонов. После долгих споров на престол Речи Посполитой был избран
французский принц Генрих Валуа. Помимо политических выгод, которые обещал союз
с Францией, магнатов и шляхту прельстило то, что у чужака были слабы позиции в
Польше и, следовательно, можно было не опасаться самодержавных поползновений с
его стороны. Новоизбранного монарха заставили подписать акт, который по его
имени стал именоваться Генриховыми статьями.

Статьи утвердили принцип наследственности королевской
власти. Государя избирал особый, так называемый, элекционный сейм, в котором
мог — но не был обязан — участвовать любой дворянин Речи Посполитой.
При короле был создан совет из 16 сенаторов. Без его ведома и согласия король
не вправе был что-либо предпринять. Прерогативу сейма составляли принятие и
издание законов и решение многих вопросов (например, раскладка налогов,
нобилитация и пр.). Был предусмотрен обязательный его созыв каждые два года и
оговорено, что он не обязан заседать более шести недель. Дворянство
предусмотрительно страховало себя от возможных попыток монарха обойти сословное
представительство, не созывая сейм или затягивая его работу. «А ежели бы
мы, — от королевского имени, — объявляла заключительная
статья, — чего-либо не выполнили, то тогда мы освобождаем дворянство от
должного нам послушания и доверия».

Узаконенный таким образом антиправительственный мятеж
впервые вспыхнул в 1606 — 1609 гг. В ходе этой и последующих смут
шляхетские вольности были сохранены и упрочены. Однако в XVII в.,
незаметно для современников, шляхетская республика перерождается в магнатскую
олигархию. Реальная власть фактически перешла от короля и кичащейся своей
свободой шляхты к светской и духовной знати.

В результате в стране утвердилась феодальная анархия,
раздоры между магнатскими кликами дезорганизовали государственную жизнь. Дошло
до того, что в 1652 г. буквально один сеймовый посол, подкупленный
магнатом, не допустил принятия сеймом постановления. Имя посла Владислава
Сицинского попало в историю, ибо он первым осмелился применить на деле ранее
признаваемый лишь в теории принцип liberum veto (свободного запрета), согласно
каковому каждый участник сословного представительства мог наложить запрет на
неугодное ему решение. Вдобавок вскоре установилось правило, что в случае
наложения вето по одному из вопросов повестки дня сейм вообще прекращает свою
работу и автоматически теряют силу уже принятые им постановления. С конца
XVII в. такие срывы сеймов стали чуть ли не обыденным явлением. Без сейма
же, как известно, в Речи Посполитой нельзя было ни принимать законы, ни
собирать налоги. Выход из тупика нашли в создании конфедераций. После срыва
обычного сейма собирали съезд вооруженной шляхты — конфедерацию, она
формировала свой конфедерационный сейм, где уже не требовалось единогласия.
Страсти прорывались наружу, дело доходило до сабель. Случалось, друг другу
противостояли два конфедерационных сейма и каждый принимал свои законы.

Политическая система, утвердившаяся в позднефеодальной
Польше, оказала отрицательное влияние и на ход экономического развития страны.
Польские города задыхались под гнетом дворянских привилегий. Государственная
власть устранилась от всякого вмешательства в отношения между помещиком и его
крепостными, и помещичий произвол не знал границ.

Катастрофически падал международный престиж Речи Посполитой.
О ней тогда говорили с презрением как о «заезжей корчме», где каждый
волен остановиться, зачастую и не думая платить хозяину. Соседние
абсолютистские державы — Австрия, Пруссия, Россия — все
беззастенчивее вмешивались в польские дела. Кто будет польским королем, в
XVIII в. решал прежде всего Петербург. Соседи ревниво следили за тем,
чтобы не допустить оздоровления государственного строя Речи Посполитой. В 1772 г. они осуществили первый раздел Польши — страна утратила примерно треть территории.

Нависшая опасность окончательной утраты государственной
самостоятельности заставила даже многих приверженцев «золотой шляхетской
свободы» понять, насколько необходимы преобразования. В обстановке общего
патриотического подъема блок, который объединил прогрессивные дворянские круги
и буржуазно-демократические группировки, провел через сейм Конституцию 3 мая 1791 г.

По Конституции 3 мая отменялось «либерум вето»,
были запрещены конфедерации. Сейм — по-прежнему высший законодательный
орган — внешне оставался сословно однородным: представителей от городов в
него допустили лишь с совещательным голосом. Однако фактически вводился
буржуазный имущественный и образовательный ценз, поскольку образование или
богатство открывало мещанину дорогу к дворянскому званию, а деклассированные,
неимущие шляхтичи лишались политических прав. Исполнительная власть
принадлежала королю и назначаемому им правительству, ответственному перед
сеймом. Королевский трон стал наследственным. Одновременно мещанам
гарантирована личная неприкосновенность, предоставлено право покупать земли и
занимать любые должности (чего они прежде были лишены). О крепостном
крестьянстве было сказано, что оно взято «под опеку закона и
правительства», и только.

Для управления на местах (воеводствах, поветах) были
утверждены так называемые «Военно-гражданские комиссии порядка»,
которые состояли из «комиссаров». Конституция определяла подробный
перечень действовавших в стране судов и содержание их компетенции. Судебная
организация в основном сохраняла свой сословный характер.

То, что все эти нормы не задевали основ феодального строя,
не умаляет исторического значения Конституции 3 мая. Она наводила порядок в
государственном управлении, отстраняя от власти самые реакционные силы, и
объективно облегчала развитие буржуазных отношений. Она создала правовые
предпосылки для национального возрождения Польши. Гуго Коллонтай и другие
руководители левого крыла реформаторов уже начали подготовку новых проектов,
предполагая в том числе ограничить или отменить крепостное право.

Но вилы внутренней реакции нашли общий язык с российским и
прусским самодержавием. Внешняя интервенция удушила Конституцию 3 мая, и в 1793 г. наступил второй раздел Речи Посполитой. Героическая вспышка национального восстания 1794 г. под предводительством Тадеуша Костюшко не смогла спасти родину. Российская царица,
прусский король и австрийский император актом третьего раздела стерли в 1795 г. Польское государство с политической карты Европы.

Среди разнообразных источников древнего польского права
наибольший интерес представляет так называемая Польская Правда. Памятник был
составлен во второй половине XIII в. Он был написан на немецком языке и,
вероятно, служил чем-то наподобие справочного пособия для немецких
судей-колонистов, которые из-за незнания местных обычаев должны были испытывать
затруднения при разборе тяжб между поляками и немцами-колонистами. Это не
официальная, а частная кодификация, каких было много в средние века. Никакой
определенной системы составитель не придерживался. Зато он подробно изложил
важные нормы, касающиеся имущественных отношений, уголовного права и судопроизводства,
а также статуса зависимых крестьян. На начале статьи, посвященной свободным
людям, дошедший до нас текст памятника обрывается. Неизвестный составитель
этого сборника во введении указывает, что это право польского народа. «Его
мудрые, — пишет он, — давно сформулировали для него право, которым он
руководствуется. Этот народ называется поляками, и его право здесь вам
оглашаю».

Среди официальных кодификаций выделяются Статуты Казимира
Великого. В их основу легли два свода, изданные в середине XIV в. —
один для Великой Польши, т. е. для северных земель королевства, а другой —
для малопольских, южных областей. Их постепенно дополнили королевские
законодательные акты и так называемые преюдикаты, образцы решений сложных
казусов. При этом великопольский свод отличала консервативность — он в
основном фиксировал раннее действовавшие нормы, тогда как малопольский кодекс
включил в себя ряд нововведений, направленных на унификацию и совершенствование
права. Именно этот последний памятник составил фундамент компиляции середины
XV в. — «Полного свода статутов Казимира Великого», чье
появление отразило дальнейшие успехи в изживании порядков, унаследованных от
времен феодального раздробления. «Так как народ, живущий под властью
одного короля, не должен пользоваться различным правом, чтобы он не был подобен
чудовищу с несколькими головами, то для общего блага полезно, чтобы на
основании одного и одинакового права судили как в Кракове, так и во всей
Польше. Так же должно быть во всем королевстве один король, одно право и одна
монета», — утверждала ст. 119 «Полного свода». Он продолжал
действовать в Речи Посполитой вплоть до ее разделов.

Важнейшую черту позднефеодального права Польши составляет
то, что многие его элементы (в том числе принцип «либерум вето»)
опирались не непосредственно на законодательные акты, а лишь на обычай и на
расширительное толкование закона.

Далее следует отметить, что феодальное землевладение в
Польше было скорее аллодиальным. Иных сюзеренов, кроме короля, не было, и все
дворяне были обязаны службой короне. К XVI в. независимость дворянских
земельных владений станет настолько широкой, что король лишится права не только
отнимать земли, но и давать их в лен. Право земельных пожалований перешло от
монарха к сейму. С 1576 г. помещики приобрели права на земные недра, лишив
тем самым короля одной из наиболее доходных прерогатив. Постепенно отмирали
старинные формальности, необходимые для перехода имения из одних рук в другие.
Становится достаточно договора о купле-продаже, занесенного в судебные книги.

Тем не менее земельная собственность полностью сохраняла
свой феодально-сословный характер. До 1791 г. она составляла монополию дворянства. Мещанам было запрещено покупать земли вне пределов городской черты.

Польское феодальное уголовное право проделало следующую
эволюцию. В XII — XIII вв. оно не различало умысла от неосторожности,
допускало ответственность без вины. Родственники отвечали за измену одного из
членов своей семьи, деревня — за преступление, совершенное на ее
территории, если виновный не будет обнаружен. В XIII — XIV вв. к уголовным
преступлениям были отнесены: измена, нарушение общественного порядка при
отправлении должностными лицами своих обязанностей, убийство, разбой, грабеж,
воровство, поджог, изнасилование, нанесение телесных повреждений, оскорбление и
др.

Наиболее опасными преступлениями считались государственные
преступления и преступления против собственности (особенно разбой и грабеж). За
эти преступления виновные, как правило, подвергались смертной казни с
конфискацией принадлежащего им имущества.

В числе санкций предусматривались: смертная казнь, штрафы,
членовредительские наказания, конфискация имущества. Как и в других
средневековых государствах, польские дворяне по сравнению с остальным
населением страны ставилось в привилегированное положение как в вопросах
освобождения их от обвинения в совершении преступления, так и в вопросах
наказания за преступное деяние.

Заслуживает быть отмеченным стремление Статутов Казимира
Великого поставить наказание в зависимость от субъективной стороны преступления
(умысла, неосторожности); в дальнейшем усиливается наказание по отношению к
рецидивистам. Одновременно менялся сам судебный процесс. Ордалии были вытеснены
документами и свидетельскими показаниями; появляются такие новые виды
доказательств как протокол осмотра места совершения преступления и
пострадавшего.

В процессе усиливаются элементы розыскного (следственного)
начала, заключающиеся в повышении роли суда в расследовании обстоятельств дела.

.

    Назад

    ПОДЕЛИТЬСЯ
    Facebook
    Twitter
    Предыдущая статьяСоус Бешамель
    Следующая статьяБ. Вера :: vuzlib.su

    НЕТ КОММЕНТАРИЕВ

    ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ