2.3.2. Мидикоммуникация :: vuzlib.su

ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ


2.3.2. Мидикоммуникация

.

2.3.2. Мидикоммуникация

Пять форм мидикоммуникации включают такие соци­ально-коммуникационные
явления, как мода — основан­ная на подражании передача в социальном
пространстве вещественных форм, образцов поведения и идей, эмоцио­нально привлекательных
для социальных групп (отметим, что мода — продукт неокультуры, палеокультура
моды не знала); переговоры — обычный способ разрешения кон­фликтов и достижения
соглашений между социальными группами; групповая иерархия складывается в
крупных учреждениях (управленцы — рабочие), в армейских под­разделениях, в
сословно-кастовых обществах, где контак­ты между группами четко
регламентированы; адаптация к среде превращается в коммуникационную проблему
для национальных диаспор, живущих среди чужеземцев; для иноверцев, например,
мусульман среди христиан; для революционеров-подпольщиков и т.п.; руководство
обще­ством осуществляется со стороны творческих групп, ге­нерирующих
мировоззренческие смыслы, определяющие духовную (не материальную!) жизнь
общества. Остано­вимся подробнее на этой форме мидикоммуникации.

Мировоззренческие смыслы — это знания, объясняю­щие
наблюдаемые явления, происхождение человека и Вселенной, смысл человеческой
жизни, идеалы, нормы и стимулы социальной деятельности. Социальные группы, вырабатывающие
эти смыслы и коммуникационные со­общения, в которых они запечатлены,
оказываются в цент­ре духовной жизни общества. Эти центры смещаются по ходу
социально-культурной эволюции.

Археокультуре свойственен мифоцентризм, храните­лем которого
была каста жрецов, владевшая священным эзотерическим знанием. Для палеокультуры
характерен религиоцептпризм, в русле которого находились литерату­ра,
искусство, образование, философия. Западноевропей­ская неокультура с XVII века
(век гениев-универсалов) развивалась под эгидой светского знания во главе с
фило­софией и в XIX веке постепенно перешла к наукоцентризму. Ученые-физики,
экономисты, политологи определя­ли духовный климат в демократических западных
стра­нах. Иначе дело было в России.

Неокультурная модернизация началась, как известно, с бурной
реформаторской деятельности Петра I, которая в более мягкой манере была
продолжена Екатериной I I . Главной военно-политической и экономической силой
российского общества XVIII века было дворянство. По­сле 1761 г., когда согласно указу Петра III «О вольности дворянства», подтвержденному Екатериной, это
сословие было освобождено от обязательной государственной службы и получило
свободу рук для культурного творчества, была создана роскошная, блестящая, хотя
и поверх­ностная дворянская культура, золотой век которой начал Н. М. Карамзин,
а закончил М. Ю. Лермонтов. В духов­ной жизни России XVIII — первой половины
XIX века сложилось характерное «двоецентрие»: один идеологичес­кий центр —
православная церковь (вспомним уваровскую триаду «православие, самодержавие,
народность»), а другой центр находился в Западной Европе, откуда рус­ские
дворяне черпали то идеи Вольтера и Руссо, то либе­рализм мадам де Сталь и
Бенжамена  Констана, то утопи­ческий социализм А. Сен-Симона и Ш. Фурье.

Однако с пушкинских времен в духовной жизни Рос­сии стало
происходить явление, неведомое Западной Ев­ропе — центром духовной жизни
сделалась художествен­ная литература, а талантливые литераторы — писатели,
поэты, критики стали «властителями мировоззренческих дум» русского общества,
учителями и пророками. Вто­рая половина XIX века — эпоха русского
литературо-центризма. К этому времени относятся хорошо извест­ные слова А. И.
Герцена: «У народа, лишенного обще­ственной свободы, литература — единственная
трибуна, с высоты которой он заставляет услышать крик своего возмущения и своей
совести. Влияние литературы в по­добном обществе приобретает размеры, давно
утрачен­ные другими странами Европы». Общеизвестная роль литературы в
подготовке общественного мнения к отме­не крепостного права (Д. В. Григорович,
И. С. Тургенев, Н. А. Некрасов), в зарождении и развертывании нигилиз­ма,
народничества, толстовства, эмансипации женщин, ге­роизации образов
самоотверженных боевиков подпольной  России. Складывается характерная для
критического ре­ализма тенденция учительства, проповедничества, обличительства.
Литературоцентризм стал школой воспитания разночинной интеллигенции,
расшатавшей колосс русско­го самодержавия.

Явление литературоцентризма в русской истории ин­тересно и
поучительно в связи с тем, что оно показывает революционный потенциал, скрытый
в недрах казалось бы самого мирного и безобидного социально-коммуника­ционного
института — художественной литературы.

Советское время — господство политикоцентризма, содержание
которого определялось группой руководящих коммунистических идеологов согласно
формуле Г у М. На основе ленинского принципа партийности была создана
гигантская пропагандистская система. Эта система обла­дала следующими чертами:

• допускался только управленческий монолог, изла­гающий
идеологически выдержанные истины; со­мнения, возражения, инакомыслие, плюрализм
бе­зоговорочно исключались, поэтому поля для диалога не было;

• централизованное управление, обеспечивающее со­гласованность
и  координированность всех воздей­ствий на массовое сознание;

• мобилизация всех коммуникационных ресурсов: средств
массовой коммуникации, художественной литературы, кино, изобразительного
искусства, театра;

В результате обеспечивалась высокая эффективность
коммунистического воспитания человека новой форма­ции — хомо советикус. Хомо
советикус — продукт совет­ской коммуникационной системы, ее родное детище, вы­ращенное
на плодородной почве социальной мифологии. Дело Ленина—Сталина,
коммунистическое будущее человечества, партия — ум, честь и совесть эпохи,
враждебное окружение и шпиономания, — это были сильные мифы, идеологически
обеспечивающие и культ личности Стали­на, и сплоченность народа в годы
предвоенных, военных и послевоенных испытаний.

.

Назад