ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ
А. ШОПЕНГАУЭР
.
А. ШОПЕНГАУЭР
…По моему мнению, всякая философия всегда теоретична,
потому что, каков бы ни был непосредственный предмет ее изучения, она по
существу своему только размышляет и исследует, а не предписывает. Становиться
же практической, руководить поведением, перевоспитывать характер — это ее
старые притязания, от которых она теперь, созрев в своих взглядах, должна бы,
наконец, отказаться.
…Мы того мнения, что все те, как от звезды небесной,
далеки еще от философского познания мира, кто думает, будто можно как-нибудь
исторически постигнуть его сущность, хотя бы это и было очень тонко
замаскировано; а так думают все те, кто в своем воззрении на сущность мира
допускает какое бы то ни было становление или ставшее, или то, что станет; кто
приписывает хотя бы малейшее значение понятиям раньше или позже и, таким
образом, явно или скрыто ищет и находит начальный и конечный пункты мира, а уже
заодно и дорогу между обоими, причем философствующий индивидуум, пожалуй,
узнаёт и свое собственное место на этой дороге. […] Такое историческое
философствование в большинстве случаев создает космогонию, допускающую много вариантов,
или же систему эманации, теорию отпадения, или, наконец, с отчаяния от
бесплодности попыток на этих путях оно ищет последнего убежища и строит
противоположное учение о постоянном становлении, произрастании, происхождении,
проявлении на свет из мрака, из темного основания, первооснования,
безоснования — и тому подобном вздоре, от которого, впрочем, можно короче всего
отделаться замечанием, что до настоящего мгновения протекла уже целая
вечность, т. е. бесконечное время, отчего все, чему можно и должно совершиться,
уже должно было быть. Ибо вся эта историческая философия, сколько бы важности
она на себя ни напускала, принимает время за определение вещей в себе (словно
Кант никогда и не существовал) и поэтому застревает на том, что Кант называл явлением
в противоположность вещи в себе, на том, что Платон называл становящимся,
никогда не сущим, в противоположность сущему, никогда не становящемуся, на
том, наконец, что у индусов называется тканью Майи 19: другими словами, эта
философия ограничивается тем подвластным закону основания познанием, с помощью
которого никогда нельзя достигнуть внутренней сущности вещей, а можно только
до бесконечности идти во след явлениям, двигаться без конца и цели подобно
белке в колесе, пока, наконец, утомленный искатель не остановится на любой точке,
вверху или внизу, желая потом добиться и со стороны других почтения к ней.
Истинное философское воззрение на мир, т. е. то, которое
учит нас познавать его внутреннюю сущность и, таким образом, выводит нас за
пределы явления, не спрашивает, откуда и куда и зачем, а всегда и всюду
интересует его только что мира: иначе говоря, оно рассматривает вещи не в
каком-либо отношении, не как становящиеся и преходящие — словом, не в
какой-либо из четырех форм закона основания, а, наоборот, имеет своим объектом
как раз то, что остается по устранении всего этого подчиненного названному
закону способа познания, то, что проявляется во всякой относительности, но само
ей не подчинено, то, что составляет всегда равную себе сущность мира, его идею.
Из такого познания исходит как искусство, так и философия, исходит также (как
мы увидим в этой книге) и то настроение духа, которое одно ведет к истинной
святости и искуплению от мира.
Шопенгауэр А. Мир как воля и представление II Антология
мировой философии. В 4 т. М., 1971. Т. 3. С. 694—696
.
