ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ
Г. В. ЛЕЙБНИЦ
.
Г. В. ЛЕЙБНИЦ
Все, что мы достоверно знаем, состоит или в доказательствах,
или в опытах. И в том и в другом правит разум. Ведь самое искусство постановки
эксперимента и пользования опытами покоится на точных основаниях, разумеется в
той мере, в какой оно не зависит от случая, или фортуны.
Даже имея уже поставленные опыты, которые, бесспорно, и при
благоприятной фортуне требуют затрат, оборудования и времени, говорить об
усовершенствовании наук можно, лишь поскольку они обосновываются разумом.
…Я полагаю, что никогда не кончатся споры и не установится
мир в борьбе школ, пока от путаных рассуждений, неясных слов и неопределенных
значений мы не перейдем к простым исчислениям и определенным характерам.
Отсюда, разумеется, будет следовать то, что всякий паралогизм
станет не чем иным, как ошибкой счета, а софизм, выраженный в этом новом
способе писания, будет не чем иным, как солецизмом или варваризмом, легко
опровергаемым исходя из самих законов этой философской грамматики. В
результате, когда возникали бы споры, нужда в дискуссии между двумя философами
была бы не большей, чем между двумя вычислителями. Ибо достаточно было бы им
взять в руки перья, сесть за свои счетные доски и сказать друг другу (как бы
дружески приглашая): давайте посчитаем!
Если же кто подумает, что я предпринимаю или надеюсь
осуществить невозможное, тому следует знать, что с помощью указанного искусства
может быть получено только то, что (с приложением соответствующих усилий) могло
бы быть извлечено из данных беспредельно сильным умом, или же то, что из данных
детерминируется, одним словом, так же, как в случае проблем геометрии. Ясно, что
к искусству открытия пока не относится то, что является фактически истинным и
зависит от фортуны или от случая.
…Это искусство… есть не что иное, как самое возвышенное
и самое экономичное употребление человеческого разума с помощью символов и
знаков.
…Если бы это всеобщее истинное аналитическое искусство
когда-нибудь достигло совершенства и было введено в обращение, люди, его
усвоившие и ему обученные, настолько же превосходили бы других, во всем
остальном равных себе, насколько сведущий превосходит несведущего, ученый —
невежду, превосходный геометр — школяра (tiro), блестящий алгебраист — обыкновенного
счетовода; ибо таким путем при должном применении силы разума наконец может
быть получено определенным методом всё из всего в той мере, в какой оно могло
быть получено из данных разумом даже величайшего, и притом опытнейшего, гения,
с различием лишь в быстроте; значение гения состоит скорее в действенности, чем
в характере мышления и открытия. Ведь в большинстве случаев, особенно когда
речь идет о приумножении знаний, обдумывание дела требует времени. Ну а в
действии люди часто сами себе вредят поспешностью, и, как обычно бывает, эта
спешка вызывается первоначальной медлительностью, что даже вошло в пословицу:
медлительные всегда спешат. А те, кто пребывает в бездействии, постоянно
откладывая обдумывание до самого последнего момента, как бы желая принять
решение в соответствии с задуманным делом, затем оказываются перед непредвиденной
необходимостью размышлять.
И наконец, если изобретение телескопов и микроскопов принесло
столько пользы познанию природы, можно легко представить, насколько полезнее
должен быть этот новый органон, которым, насколько это в человеческой власти,
будет вооружено само умственное зрение.
Лейбниц Г. В. Об универсальной
науке, или философском исчислении //
Сочинения. В 4 т. М., 1984. Т. 3.
С. 494, 496—497, 499
.
