ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ
Рост массового дохода
Этот 60-процентный рост производства всего лишь за полтора года в
значительной мере явился результатом роста дохода широких народных масс.
Повышение жалования чиновникам и служащим проходило наряду с повышением заработной
платы рабочим, увеличением пенсий и разных выплат по компенсации убытков и
потерь. Малая налоговая реформа от 24 июля 1953 года принесла в дальнейшем
уменьшение тарифов на 15%.
При падающих ценах рынок реагирует особенно чувствительно. В этот период,
впервые за два десятка лет, удалось осуществить переход к количественной
конъюнктуре. Потребительский спрос выражался не только в росте покупок обычных
товаров широкого потребления. В основном увеличивался спрос на «долговечные»
хозяйственные товары. Стремление к более высокому уровню жизни, выражавшееся,
между прочим, и в росте туризма, обретало под собой все более реальную почву.
Каков же был баланс этого «послекорейского периода» для западногерманского
населения?
Между концом 1951 и серединой 1954 года число лиц, имеющих постоянную
работу, увеличилось почти на два миллиона. Одновременно число безработных
снизилось с 1,214 млн. в момент сезонного затишья в октябре 1951 года до
820.000 в октябре 1954 года. Валовая недельная заработная плата промышленных
рабочих поднялась с 68,52 н. м. (средняя цифра 1951 года) до 74,00 н. м. в
следующем году и до 80,99 н. м. в 1954 году.
В то время, как в результате корейского конфликта индекс стоимости жизни
(средняя потребительская группа 1938 года = 100) вырос в 1951 году, в сравнении
с предыдущим годом, на 7,7%, впоследствии вновь наступило отрадное
успокоение. Правда, в 1952 году индекс поднялся еще на 1,8%, но в 1953 году он
снова упал на 1,8%. Но за этими средними цифрами скрывается весьма интересное и
дифференцированное развитие. Так, например, индекс цен на одежду с 111 в 1951
году упал до 98 в 1953 году и до 97 в 1954 году.
Выше я упоминал уже о том, что в области капиталовложений в секторе средств
производства наметилась сдерживающая тенденция. Это объясняется тем, что
желание проводить рационализацию отодвинуло на задний план стремление к
наращиванию производственной мощности. Предпринимательская инициатива
тормозилась также неустойчивой политической ситуацией, неизвестностью о будущем
Европейского объединения угля и стали и Европейского оборонительного
сообщества. Зато инвестиционная помощь пришлась кстати сектору средств
производства, равно как предыдущий рост цен улучшил возможности самофинансирования
добывающей промышленности. Цены на уголь поднялись с 1950 по 1953 год от 32.92
н. м. до 52.08 н. м. за тонну (без транспортных расходов). Цены на полосовую
сталь — с 227.35 н. м. до 400.62 за тонну.
В этом росте цен отразилась необходимость освободить добывающую
промышленность от пут насильственного государственного управления и дать ей
возможность устанавливать цены, соответствующие рыночному спросу.
Строительная деятельность 1952-53 годов также значительно способствовала
общему хозяйственному подъему. Это было результатом первого дополнения к закону
о строительстве жилых домов, предусматривавшего облегченные возможности
финансирования. Количество новых квартир за период 1953-54 годов выросло с
443000 до 518000. Интересно заметить, что в середине 1953 года 10% общего
числа рабочих и служащих были заняты в строительной промышленности.
В эти годы строительный сектор в возрастающем объеме справляется с задачей
предоставления нормальной жилплощади миллионам беженцев и пострадавших от
бомбардировок. Количество построенных квартир поднялось с 215000 в 1949 году
до 441000 в 1951 году. С 1953 года квартирный прирост выражается ежегодно в
более, чем полумиллионе квартир. За последние три года было отстроено ежегодно
540000 новых квартир. Для сравнения можно упомянуть, что в 1929 году было
отстроено 197000 квартир. Финансирование квартирного строительства после 1954
года выражается ежегодно в суммах от 9 до 11 млрд. н. м., при этом около 30%
средств поступает от государства, земель, местных самоуправлений и т. п., а
40-50% дает рынок капиталов.
Картина цветущего, растущего хозяйства нашла отражение и в цифрах внешней
торговли. В то время, как импортно-экспортный баланс еще в 1949 и 1950 годах
казался «неизлечимо» пассивным, достигая суммы в 3 млрд. н. м., пассивное
сальдо 1951 года резко упало до 149 млн. н. м. А в 1952 году удался переход к
«активному» сальдо, при излишке товарного торгового баланса в 705,9 млн. н. м.
Так началась продолжительная фаза активизации, которая в последние месяцы
дала повод к преисполненным озабоченностью дискуссиям «в противоположном
направлении». В 1953 году активное сальдо достигло 2,5 млрд. н. м. При этом
активизация никоим образом не была результатом торможения импорта. Ввоз даже
значительно возрос, — с 11,37 млрд. н. м. в 1950 году до 14,7 млрд. н. м. в
1951 году и до 16,2 млрд. н. м. в 1952 году. Лишь в 1953 году уровень импорта
не изменился. В 1954 году он снова возрос до 19,3 и в 1955 до 24,47 млрд. н. м.
В 1956 году импорт достиг 27,96 млрд. н. м. Эта ситуация породила проблему,
которая становится все более серьезной и которой должны были заняться
экономисты: повышение ликвидности в результате этих излишков торгового баланса,
этого постоянного активного сальдо. Тот факт, что проявляющаяся здесь столь
очевидно проблематика этого вопроса за истекшее время почти не осознана во всем
ее значении, следует приписать главным образом нейтрализующему влиянию
оставления в бездействии денежных сумм, представляющих собой кассовые излишки
государственных и коммунальных учреждений; это изъятие из оборота финансовых
излишков представляет собой тезаврирование, которое по своему объему и по своей
длительности едва ли имеет примеры в прошлом.
