ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ
Глава седьмая Города и городские республики в странах
Западной Европы
.
Глава седьмая Города и городские республики в странах
Западной Европы
1. В первый период после франкского завоевания города,
многие из которых возникли в период римского господства, управлялись
королевской администрацией.
С развитием феодальных отношений они (особенно вновь
возникавшие) попадали в феодальную зависимость от магнатов и церкви (давались в
лен).
В XII и XIII веках города, как уже говорилось, покупают себе
некоторую автономию, большую или меньшую в зависимости от обстоятельств.
Феодальный договор, который город заключал со своим сеньором, устанавливал
между ними связь, подобную той, которая существовала между сеньором и его
вассалом.
Венцом политической автономии признавалось право города
выбирать свои собственные органы управления, издавать законы, осуществлять суд
над гражданами. По отношению к сеньору город был обязан обыкновенно
определенными взносами, военной службой (в строго оговоренных случаях),
участием в курии и суде сеньора.
Если, подъезжая к городу, можно было увидеть башню и на ней
вечевой колокол, а на границе городского владения виселицу и позорный столб,
это значило, что город имеет самоуправление, созывает по своей воле грахздан на
собрания, чинит суд над преступниками.
Пристрастие ко всякого рода внешним проявлениям правомочия
было очень характерной чертой средневековья. В самое первое время своего
существования город, то есть то немногое, что группировалось вокруг только что
возникшего рынка, сам искал защиты сеньора. Без его разрешения, без его охраны
не было и рынка. Как только город получал согласие сеньора, тотчас на рынке
выставлялся какой-нибудь знак, чаще всего шляпа или перчатка сеньора. Добившись
свободы, город обзаводился двумя главными атрибутами своего нового положения —
виселицей и печатью. На печати, по феодальному обычаю, красуются герб и девиз.
Управление городом находилось, по общему правилу, в руках
городского совета, состоявшего из присяжных, и избиравшегося им (часто
пожизненно) городского головы, мэра (от лат. major — старшина).
Место в совете было чаще всего привилегией богатых фамилий,
переходившей по наследству. Как и многие другие, эта привилегия покупалась за
деньги, удостоверялась грамотой короля или сеньора.
Городская аристократия была глубоко реакционной силой. Во
всех социальных движениях средних веков она была на стороне феодального
порядка. Она оставалась верной ему и во время буржуазной революции.
В совете г. Марселя, например, из 89 членов 80 принадлежало
к городской аристократии, трое были духовными лицами и только шестеро
представляли ремесленные цехи.
Народные массы, городской плебейский люд никакого влияния на
выбор должностных лиц не оказывали (за исключением революционных периодов).
2. Ко времени нормандского завоевания английские города мало
чем отличались от деревень, разве только некоторым преобладанием ремесла и
торговли над земледелием и скотоводством. Принадлежали они королю, церкви,
баронам. XII век положил начало бурному развитию многих ремесленных поселков и
превращению их в крупные (по тому времени) города. В конце этого столетия
начинается процесс их освобождения.
Обычным условием освобождения была, как и во Франции,
покупка вольности. За нее уплачивали ежегодный взнос королю или соответствующему
сеньору.
Английским городам особенно повезло в памятное для страны
царствование короля Ричарда Львиное сердце. Вечно занятый своими
внешнеполитическими авантюрами, он постоянно нуждался в деньгах и находил их,
продавая освободительные хартии английским городам.
К концу ХШ века большая часть английских городов получила
самоуправление, но оно оказалось в руках тех, кто участвовал в выкупе
повинностей.
Купеческие воротилы Лондона, например, за особый взнос
купили себе право назначать из своей среды старшин — членов городской думы и
самого мэра.
3. В Германии наибольших успехов в том, что касалось
самоуправления и вольностей, достигли имперские города, то есть те, которые
находились под властью самого императора.
В XVI-XVUI веках ими станут Гамбург, Бремен, Нюрнберг и др.
Все они получили право на собственный суд, издавали свои собственные
кодификации права, набирали войско.
Вместе с ними добиваются привилегий большие и богатые
города, лежащие на «поповской дороге», как тогда называли реку Рейн
из-за церковных княжеств, расположенных на ее берегах. Среди них следует
отметить Майнц и Кельн, находившиеся первоначально во власти местных
архиепископов.
4. Возвышение пап, с одной стороны, завоевательные походы
германских императоров и их попытки подчинить себе Италию — с другой,
способствовали ослаблению и раздроблению североитальянских герцогств. Этим
немедленно воспользовались старинные и густонаселенные города, основанные еще в
эпоху Рима.
Первой среди них — в УШ веке — приобретает самоуправление
Венеция; в Х веке обособляются Генуя, Лукка и Пиза.
Собственно говоря, начало самостоятельному развитию
итальянских городских республик было положено Карпом Великим. И он и его
преемники вынуждены были раздавать иммунитетные грамоты сеньорам и епископам
Ломбардии (север Италии). Многие города, например Кремона, Модена, Пьяченца и
другие, переходили под управление своих епископов и таким образом обособлялись
от других городов, становились «городами-государствами».
В XI и ХП веках германские императоры, желая получить
содействие городов, даруют им особые хартии, в которых предусматривается
освобождение от воинских постоев, свободный статус населения, самоуправление. К
тем же мерам стали прибегать и папы. Благодаря им наступает возвышение Милана в
Ломбардии, ставшего главным противником Германии и первой опорой римского
престола.
Как и повсюду в Европе, управление итальянскими
городами-республиками оказалось в руках потомственной городской аристократии.
Главным органом власти считался обыкновенно городской совет (или собрание
присяжных), состоявший из 50-100 членов. Реальная же власть находилась в руках
так называемых консулов, то есть городских старшин. Число их было различно и
непостоянно. Во главе Венеции и Генуи стояли дожи, обладавшие значительной
властью.
Милан, например, управлялся 18-20 консулами. Их избирали
граждане на некоем подобии городского собрания. Коллегия консулов
подразделялась на консулов-законодателей, консулов-исполнителей
(распорядителей) и консулов-судей.
В XIV-XV веках большое значение приобретает Флоренция —
самая богатая и самая влиятельная среди североитальянских городских республик.
В XV веке состояние дома Медичи во Флоренции составляло около
10 миллионов долларов в переводе на современную валюту. Для того времени это
был огромный капитал. Даже Людовик XI, король властный и жестокий, счел для
себя возможным выйти за две версты, чтобы по достоинству встретить посла
Медичи. Все время король стоял перед послом с непокрытой головой.
Три четверти своего капитала Медичи держали за пределами
Италии. В одной только Франции у них было 24 отделения банка.
Развитию денежных операций в Италии в значительной степени
способствовало то, что папы предпочитали взыскивать причитавшиеся им платежи в
европейских странах через итальянских купцов, особенно ломбардских.
Здесь же, на севере Италии (впервые в Генуе, в 1346 г.).,
возникают первые банки (первоначально «меняльные столы» — отсюда и
название). Здесь рождается и слово «банкрот» — перевернутый стол.
Флорентийские власти выбирались, но выборы эти были пустой
формальностью. Определенное число лиц (как правило, те, которых выдвигал
действительный правитель, например, тот же Медичи или та или иная партия,
господствующая в городе) вносилось в список для замещения городских должностей.
Список составлялся на много лет вперед.
Каждые два месяца (таков был срок полномочий властей) жребии
с именами кандидатов доставались из мешка. Тот, чей жребий выпадал, занимал
соответствующий пост.
Одни и те же кандидаты занимали поочередно городские
должности. Естественным следствием этой порочной практики было то, что народ
привык связывать свои надежды на лучшее не с изменением политики, а с
перемещением в верхах.
5. Самым важным завоеванием городов было признание
свободного состояния за всеми гражданами.
Во Франции вольные города получили название
«буржуазных» от слова «бурт» — укрепленный город (праве
возводить укрепления было здесь непременным признаком свободы). Никто не мог
предвидеть, конечно, какое значение приобретет это слово в дальнейшем. Другим
непременным признаком вольного города был свободный рынок. «Если
крепостной, — говорилось в городских грамотах, — проживет год и один день в
стенах города и если за это время господин не предъявит на него права, то он
получает навсегда полную свободу».
Распространенная поговорка гласила: «Воздух города
делает человека свободным».
В целях защиты от разбойничьего дворянства, а также для
более равномерного несения городских тягот население городов объединялось в
союзы. Ремесленники создавали цехи, купцы — гильдии.
Во Франции объединения ремесленников назывались
«мастерствами», в Англии — «гильдиями».
Средневековый цех — это союз ремесленников одной и той же
профессии, союз мастеров. Каждый член цеха работал у себя на дому.
Вмешательство цеха в производственную деятельность было активным и постоянным,
но ограничивалось установлением правил и условий производства и продажи
товаров, а также контролем за исполнением этих правил.
Слово «цех» порождает нередко совершенно неверные
ассоциации с цехом нынешним. Между ними — ничего общего, кроме названия.
Свой «цех» имели и проститутки (в Париже,
Франкфурте-на-Майне и других городах).
Внутри цеха не было разделения труда, оно существовало между
цехами. Каждый мастер изготовлял товар от начала до конца. Он обязан был уметь
сделать сам и весь необходимый ему инструмент.
Каждый цех следил за тем, чтобы никто другой не вторгался в
его область. Столяр не мог делать замок для шкафа, это было делом слесаря.
Стремясь избежать губительной конкуренции, ибо число заказов
было ограничено сравнительно небольшим спросом (деревня почти ничего не
покупала на рынке), цехи наблюдали за тем, чтобы ни один мастер не работал
дольше обычного времени, не имел большего числа подмастерьев и учеников, чем
другие, не покупал большего количества сырья, чем было разрешено уставом цеха,
и чтобы качество товара и цена его соответствовали раз установленному
стандарту. И, конечно, совершенно недопустимым признавалось употребление каких-либо
лучших орудий труда, рационализация вообще.
Городские власти с особым усердием следили за цехами: за
тем, как производился и особенно как продавался товар.
В Англии каждый, кто отказывался продавать товар по
установленной для данной местности цене, подвергался наказанию. К позорному
столбу выставляли даже за одну попытку запросить больше положенного. Известен
случай, когда одного булочника целый день возили по Лондону в клетке за попытку
уменьшить установленный вес булки.
6. Возникновение цеховых организаций восходит к XI веку (цех
свечников в Париже был создан в 1061 г.). Первое время они были организованы на
демократических началах. Члены цеха помогали своим бедным собратьям, давали
приданое их дочерям, заботились о достойных похоронах и т. д.
Не существовало и какой-либо дифференциации внутри цеха.
Но все это длилось недолго. Уже в ХП1 столетии были ведены
многие важные ограничения для желающих стать мастерами, если они не были
сыновьями мастеров.
От подмастерья, желавшего стать мастером, стали требовать
представления шедевра — вещи, изготовленной из самого дорогого материала и по
всем правилам искусства. Помимо того, требовалась уплата значительных сумм в
пользу экзаменаторов, организация дорогостоящего угощения для членов цеха и пр.
В XII и XIII веках о подмастерьях говорят мало. Различие
между ними и мастером еще невелико. Весьма часто держать подмастерье было
невыгодно. Мастер и сам работал дома у заказчика и из его материала.
Положение меняется в XIV и особенно в XV веках. На повестку
дня впервые в истории встает «рабочий вопрос».
Отношения между мастером и подмастерьем рассматривались как
отношения между «отцом» и «чадом». Торговаться об условиях
работы подмастерье не мог. Ни продолжительность рабочего дня, ни оплата труда
не были предметом обсуждения. Все эти вопросы решались старшинами цеха.
Мастера уже тогда научились сговариваться против своих
рабочих. Устав цеха золотых дел мастеров в Ульме предписывал: «Если слуга
придет к мастеру и запросит плату выше обычной, его не должен брать в
мастерскую ни один хозяин». Рабочий день подмастерья продолжался 11-14
часов. Парижские сукновалы, например, работали с 5 часов утра до 7 часов
вечера. В других цехах работа начиналась еще раньше. Городские власти не
однажды должны были запрещать начало работы раньше 4 часов ночи (из-за пожаров
и плохого качества изделий).
Любопытен следующий факт. Парижские перчаточники
пожаловались Людовику XI, что зимой, когда на их изделия больше всего спросу,
они не могут работать по ночам. «Благодаря этому, — писали они, — наши
ученики и подмастерья предаются праздности… не имея занятия, они проводят
время в играх и распутстве и совсем отвыкают хорошо работать». Король
разрешил начинать работу в 5 часов утра и заканчивать ее в 10 часов вечера.
Еще худшим было положение учеников. Обычно срок ученичества
составлял семь и даже десять лет. Так как ученик не получал плату, эксплуатация
его была особенно выгодной, и потому срок ученичества стремились не сокращать,
а удлинять.
В борьбе за улучшение своей участи подмастерья прибегали к
забастовкам. Мастера отвечали на них репрессиями.
Устав о подмастерьях г. Страсбурга 1465 года предписывал: 1)
запрещаются всякие соглашения и всякие союзы подмастерьев; 2) запрещаются все
виды стачек и забастовок, а также все виды препятствования штрейкбрехерам; 3)
все разногласия с мастером должны разрешаться судом мастеров, и подмастерье
должен поклясться, что он подчинится этому решению; 4) при всяком нарушении
этих правил никто не может давать подмастерью работу. Устав запрещал
подмастерьям под страхом наказания (4 недели тюрьмы) оставаться на улицах позже
девяти часов вечера или находиться в харчевнях (бывших своеобразными клубами
того времени): боялись сговора!
7. Каждый цех, как и купеческая гильдия, имел свой устав,
своих старшин (должность эта была пожизненной и даже передавалась по
наследству), свой суд. Цех был одновременно и военной единицей, и каждый член
его должен был иметь оружие для защиты города.
Заметим, кстати, что именно в городах раньше всего стала
складываться регулярная армия, состоявшая из наемников. Ими становились
крестьянские сыновья, оказавшиеся «лишними» при разделе имущества,
люмпен-пролетариат и др. Эта армия служила за деньги, а значит, тому, кто
платил. В Германии их называл.’/, «ландскнехтами». В Италии, служа
предводителям-кондотьерам, наемные солдаты были опорой диктатур.
Отношения между цехами были чаще всего враждебными. Боролись
за льготы, за место в городском ‘управлении. Бедные и слабые цехи ненавидели
богатые и сильные.
Особенно острой была борьба между цехами, с одной стороны, и
купеческими гильдиями — с другой.
Цеховой строй был закономерным порождением феодализма, и
потому мы находим его не только в Европе, но и в Японии, Китае и многих других
странах мира.
.
