9. Теории модернизации, старые и новые. — Последние «воплощения» эволюционизма :: vuzlib.su

9. Теории модернизации, старые и новые. — Последние «воплощения» эволюционизма :: vuzlib.su

68
0

ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ


9. Теории модернизации, старые и новые. —
Последние «воплощения» эволюционизма

.

9. Теории модернизации, старые и новые. — Последние
«воплощения» эволюционизма

Об идее модернизации можно говорить в трех смыслах. В пер­вом,
наиболее общем, смысле модернизация — это синоним всех прогрессивных социальных
изменений, когда общество движется вперед соответственно принятой шкале
улучшений. Подобное тол­кование применимо к любому историческому периоду. Выход
из пещер и строительство первых укрытий — столь же явный пример модернизации,
как и приход автомобилей на смену лошадиным повозкам или компьютеров на смену
пишущим машинкам, если вспомнить сравнительно недавние перемены. Однако такое
значе­ние термина «модернизация» здесь нас интересовать не будет, по­скольку
оно недостаточно специфично, а кроме того, существуют более удачные термины.
Второй смысл, который вкладывается в данное понятие, тождествен
«современности», т. е. означает ком­плекс социальных, политических,
экономических, культурных и интеллектуальных трансформаций, происходивших на
Западе с XVI в. и достигших своего апогея в XIX—XX вв. Сюда включаются процессы
индустриализации, урбанизации, рационализации, бю­рократизации, демократизации,
доминирующего влияния капита­лизма, распространения индивидуализма и мотивации
успеха, ут­верждения разума и науки и многие другие, подробно обсужден­ные в
гл. 5. («Модернизация» в этом смысле означает достижение современности, «процесс
превращения традиционного, или дотехнологического общества, по мере его
трансформации, в общество, для которого характерны машинная технология,
рациональные и секулярные отношения, а также высоко дифференцированные со­циальные
структуры»)(318; 13). Классические социологические ра­боты по модернизации в
этом смысле принадлежат Конту, Спенсе­ру, Марксу. Веберу, Дюркгейму и Теннису.

Наконец, есть еще одно специфическое значение термина
«модернизация», относящееся только к отсталым или слабораз­витым обществам и
описывающее их усилия, направленные на то, чтобы догнать ведущие, наиболее
развитые страны, которые сосуществуют с ними в одном историческом времени, в
рамках единого глобального общества. Другими словами, в таком случае понятие
«модернизация» описывает движение от периферии к центру современного общества.
Ряд специфических подходов к социальным изменениям, известных как теории
модернизации, неомодернизации и конвергенции, оперирует термином «модер­низация»
именно в этом узком смысле*.

Теории модернизации и конвергенции являются продуктом эпохи,
начавшейся после Второй мировой войны. Они отразили сложившееся разделение
человеческого общества на три «мира»: «первый мир» развитых индустриальных
обществ, включая За­падную Европу и США, к которым вскоре присоединились Япо­ния
и «индустриализировавшиеся страны» Дальнего Востока; «вто­рой мир» авторитарных
«социалистических» обществ во главе с Советским Союзом, продвигавшимся по пути
насильственной индустриализации за счет серьезного социального ущерба; и «тре­тий
мир» постколониальных обществ юга и востока, многие из которых задержались в
своем развитии на доиндустриальной ста­дии. Как теоретически обосновать,
объяснить социальные изме­нения в таких неоднородных и совершенно различных
глобаль­ных образований, принимая во внимание растущее взаимовлия­ние и
взаимозависимость «первого», «второго» и «третьего» ми­ров? Классические теории
модернизации сосредоточили свое вни­мание на контрасте между «первым» и
«третьим» мирами, а тео­рия конвергенции, как и недавно возникшие теории
посткомму­нистического перехода, главной темой анализа выбрали разрыв между
«первым» и «вторым» мирами.

Период популярности обеих теорий в их классической, пер­воначальной
форме приходится на 50-е и середину 60-х годов, когда широкую известность
получили работы Мариона Леви (240), Эверетт Хаген (175), Талкотта Парсонса
(323), Нейла Смелзера (359), Даниэля Лернера (238), Дэвида Аптера (18) и Шмуэля
Айзенштадта (105), внесших вклад в теорию модернизации, а также работы Кларка
Керра (214), Самуэля Хантингтона (198), Уолта Ростоу (342) в области теории
конвергенции. Затем, в 70-х и до середины 80-х годов обе теории были
подвергнуты сильнейшей критике, которая порой переходила в их полное отрицание.
Но в конце 80-х наблюдается некоторое оживление теории модернизации, появляются
ее версии под названием «неомодернизация» (411) и «постмодернизация» (14). В
начале 90-х годов, после кра­ха коммунизма, теория конвергенции оказалась в
центре социо­логических дискуссий в качестве одного из возможных подходов к
изучению посткоммунистического периода.

Иреория модернизации, и теория конвергенции по праву счи­таются
последним словом эволюционистского направления, хотя сначала в поисках
теоретических моделей, пригодных для объясне­ния движения от менее развитых к
более развитым «мирам», обе теории обратились к эволюционизму, тогда еще
доминировавшему в социологических воззрениях на изменения. «Несмотря на новую
терминологию, подход теоретиков модернизации к изучению со­циальных изменений в
незападных обществах глубоко коренился в теории развития, которая заняла
прочное место в социальных на­уках Запада задолго до исхода XIX века» (406;
64).

Представители упомянутых теорий считали, что (1) измене­ния
являются однолинейными, и потому менее развитые страны должны пройти тот же
путь, по которому идут более развитые государства. Они верили, что (2)
изменения необратимы и неиз­бежно ведут процесс развития к определенному финалу
— мо­дернизации. С их точки зрения, (3) изменения имеют постепен­ный,
накопительный и мирный характер. Они также полагали, что (4) стадии, которые
проходят процессы изменения, обяза­тельно последовательны — ни одна из них не
может быть пропу­щена, например, «традиционная — переходная — современная»
(18), «традиционная — стадия достижения предварительных ус­ловий для начала
изменений — начало непрерывного роста — созревание — достижение уровня
массового потребления» (342). Теоретики модернизации подчеркивали (5) важность
эндогенных, имманентных причин и описывали движущие силы изменений терминами
«структурная» и «функциональная дифференциация», «адаптивное совершенствование»
и аналогичными эволюционист­скими понятиями. Наконец, (6) они превозносили
прогресс, веря, что модернизация принесет всеобщее улучшение социальной жизни и
условий человеческого существования. Если суммиро­вать сказанное, то
модернизация и конвергенция рассматрива­лись как необходимые, необратимые,
эндогенные и в конечном счете благотворные процессы.

Однако уже в этих ранних версиях наблюдались некоторые
отклонения от эволюционистских идей, наиболее заметные в теории модернизации.
Помимо особого внимания к проблемати­ке «третьего мира» (или «второго мира» в
случае теории конвер­генции), большое значение придавалось социальной
инженериии планированию, и, кроме того, иными были представления о конечном
результате. В отличие от трактовки процесса как спон­танной тенденции,
саморазвивающейся «снизу», сторонники тео­рии модернизации считали, что он
начинается и контролируется «сверху» интеллектуальной и политической элитой,
которая стре­мится вытащить свою страну из отсталости с помощью планиру­емых,
целенаправленных действий. При этом в качестве ориен­тира рассматривалось не
утопическое общество, а реально суще­ствующие развитые страны западного
капиталистического мира. Следовательно, модернизация есть нечто совершенно
иное, не­жели спонтанное развитие в прогрессивном направлении. Она означает
осознанное копирование западных обществ, выступаю­щих в качестве
«стран-образцов» (41), «стран, на которые ссыла­ются» и которые «устанавливают
скорость движения» (408). «Мо­дернизация не является самоподдерживаемым,
самопрогресси­рующим процессом. Скорее, это перенесение образцов, моделей и
достижений развитых стран в свои собственные» (77; 257).

.

    Назад

    НЕТ КОММЕНТАРИЕВ

    ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ