ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ
18. Великие личности как агенты изменений —
История как человеческий продукт
.
18. Великие личности как агенты изменений — История как
человеческий продукт
Социальные изменения, включая широкомасштабные исторические
преобразования, являются результатом действий людей. В социальной истории нет
ничего, что не могло бы быть расценено как преднамеренный либо
непреднамеренный результат человеческих усилий. «То, что история делается
мужчинами и женщинами, более не отрицается никем, за исключением некоторых
теологов и мистических метафизиков» (197; xi).
Сказать, что люди делают историю, еще не значит ответить на
вопрос: кто в действительности делает ее, все ли мужчины и женщины или лишь
некоторые; все ли делают в равной мере, или их вклад различен; все ли участвуют
в созидании в одной и той же области или в разных сферах, одинаковым образом
или разными путями. Короче, мы спрашиваем:
Кто делает историю? Какая часть истории ими делается? Что за
историю они делают? Как они делают ее?
Спрашивая, кто делает историю, мы должны иметь в виду
основные отличия между индивидуальными деятелями (людьми) и коллективными
(группами, выполняющими определенные задачи, социальными движениями,
ассоциациями, политическими партиями, армиями, правительствами и т.д.). О
коллективных деятелях речь пойдет в гл. 19, а сейчас наше внимание сосредоточится
на индивидах. Среди них можно выделить три различных типа. Первый составляют
обычные люди, занятые нормальной, повседневной деятельностью. Они работают и
отдыхают, едят и спят, путешествуют и гуляют, разговаривают и пишут, смеются и
ссорятся. Но существуют и исключительные люди, составляющие тип индивидов,
которые благодаря особым личным качествам (знаниям, компетенции, таланту,
мастерству, силе, хитрости и даже «харизме») действуют во имя или в интересах
других (89), либо манипулируют другими, подавляют их. Это лидеры, пророки,
идеологи, государственные деятели, диктаторы, тираны и т.д. К третьему типу
относятся те, кто занимает позиции, обеспечивающие особые полномочия (при этом
вовсе не обязательно, чтобы они обладали исключительными личными качествами).
Роль таких людей требует действий, определяющих судьбу других. Мы имеем в виду
правителей, законодателей, менеджеров, администраторов, полицейских и т.д.
Можно предложить еще одну типологию — по формам действий.
(1) Если мы будем рассматривать способ действий, то получим некоторый
континуум. На одном полюсе окажется повседневная деятельность, движимая чисто
эгоистическими, частными мотивами и намерениями. Каждое такое действие может
влиять на жизнь других людей, а в совокупности они способны вызвать весьма
ощутимый социальный отклик (например, в случае отклонения от нормы или
изобретения новых орудий). (2) Продвигаясь по континууму, мы обнаружим
действия, предпринимаемые в более широком контексте коллективного поведения.
Они все еще плохо скоординированы, не объединены общими намерениями, но
вследствие своей масштабности могут иметь прямые и важные социальные
последствия. Проявлениями такого типа действий могут служить поведение толпы,
паника, взрывы ненависти, восстания. (3) Далее идут коллективные действия, имеющие
преднамеренный, целенаправленный, координированный характер. Они преследуют
некую общую цель. Таковы, например, митинги, манифестации, кампании и т.д. (4)
Отдельную категорию образует предпринимательская деятельность, направленная на
мобилизацию и вовлечение в свою орбиту других. (5) И, наконец, существуют
разного рода политические действия в борьбе за достижение власти или за ее
упрочение, издание распоряжений, манипулирование, установление законов, правил
(а также тайные переговоры, проведение кампаний за отмену выборов и т. п.).
Что касается целей действий отдельных индивидов, то здесь
тоже можно выделить несколько вариантов. Одни действия направлены
непосредственно на структуры. Они создают их, изменяют или поддерживают. В
ходе таких действий вводятся новые нормы, выдвигаются оригинальные идеи,
возникают новые отношения, формируются новые иерархии. Другие действия направлены
не на структуры, а на людей. Речь идет о воспитании, обучении, координации и
т.д. Косвенно они также способны оказывать влияние на структуры, внося тем
самым свой вклад в социальные изменения. Наконец, действия третьего вида
нацеливаются на объекты — как природные, так и те, что созданы человеком.
Таким образом, люди «делают историю» по-разному. Второй
вопрос: какую часть истории они делают? Одинакова ли их роль в этом процессе?
Очевидно, что, в отличие от обычных людей, вклад каждого из которых ничтожен,
но в совокупности они могут дать мощный импульс социальным изменениям,
выдающиеся личности оказывают на ход истории значительное влияние. Не случайно,
именно великие люди привлекали внимание исследователей с самого начала изучения
социальных изменений. Последуем этой традиции.
Прежде всего попытаемся определить, кто составляет категорию
«великие люди». Даже если избегать моральных оценок и принимать в расчет лишь
степень объективного влияния, то и тогда данная категория будет очень
разнородной. Возьмем фактор времени. На одном полюсе окажутся те, кто оставил
— хороший или плохой — но в любом случае долгий след в человеческой истории:
Иисус, Будда, Цезарь, Наполеон, Сталин, Гитлер, Коперник, Эдисон. К другому
могут быть отнесены люди, диктующие вкусы, стили, моду, увлечения и т.д. Они
могут иметь огромное число последователей, и в некоторых областях их воздействие
может быть очень сильным и массовым, но лишь временным, поскольку на смену им
скоро приходят другие. Вспомним Элвиса Пресли и «Битлз», Мадонну и Принца,
Пьера Кардена и Джанни Версачи.
Существенно варьируют и пространственные масштабы влияния:
у кого-то они локально ограничены (либо отдельными сообществами, либо
территориями), а у кого-то распространяются на весь земной шар. Сравните Пол
Пота и Ленина, Пиночета и Гитлера. Наконец, влияние варьирует по своему
содержанию. И здесь встает третий вопрос: что за историю они делают? На одном
полюсе — «лидеры действия»: полководцы, политики, диктаторы, на другом — «лидеры
мысли»: пророки, философы, ученые, мыслители. И, наконец, по всем трем осям
существует огромное разнообразие конкретных случаев, различающихся по
временной протяженности, пространственным масштабам и сфере влияния.
Наконец, мы подошли к последнему вопросу: как делается
история? Люди могут оставить свой след в истории как непреднамеренно, так и
намеренно, при этом объективные последствия и субъективные цели и задачи вовсе
не обязательно совпадают. Коперник, скорее всего, не представлял, что его
открытия в астрономии вызовут поистине революционные изменения в научном,
религиозном и даже обыденном мышлении. Джеймс Уатт вряд ли предполагал, к каким
последствиям для человеческой цивилизации приведет изобретение им парового
двигателя. Нильс Бор не мог предусмотреть, что его опыты дадут толчок к созданию
ядерного оружия, драматически изменят военный баланс и политическую историю
после Второй мировой войны. Все эти «лидеры мысли» не считали себя «творцами
истории», хотя их идеи и привели к широкомасштабным историческим изменениям.
Сказанное относится и к «лидерам действия». Александр Македонский не
догадывался, что победа над персами спасет западную цивилизацию на целое
грядущее тысячелетие, как и Христофор Колумб не подозревал, что он открыл
территорию, где в будущем возникнет сверхдержава. Они просто делали свое дело,
не зная, что запускают процессы всемирно-исторического значения. Иногда в
основе подобных действий лежали эмоциональные или моральные импульсы. Роза
Парке, негритянка из Монтгомери штата Алабама, отказавшаяся занять в автобусе
«место для черных», не преследовала цель начать мощное движение за гражданские
права негров, впоследствии изменившее лицо Америки.
С другой стороны, многие деятели, конечно, сознательно
пытаются играть великую роль, преобразовать мир. Наполеон и Маркс, Робеспьер и
Ленин, Горбачев и Рейган — вот лишь некоторые примеры. В данном случае
субъективные намерения и объективные последствия зачастую не совпадают. По
иронии истории, амбициозные реформаторы и революционеры нередко действительно
добиваются исторических сдвигов, но вовсе не тех, на которые они рассчитывали.
Как замечает Карл Поппер, большинство революций приводит к последствиям,
противоположным тем, о которых мечтали революционеры. По его словам, «даже те
институты и традиции, которые возникают в результате сознательных
человеческих действий, являются, как правило, косвенным, непреднамеренным и
нежелательным побочным продуктом таких действий» (331; 286). Глубоко
моральное, романтическое и гуманное учение Карла Маркса выродилось в одну из
наиболее бесчеловечных политических систем в мировой истории.
Бывают и противоположные ситуации. Так, Михаил Горбачев,
начиная политику гласности и перестройки, старался спасти агонизирующую
коммунистическую систему, а не подтолкнуть ее к полному краху. Его намерения,
далекие от революционных, вылились, наверное, в наиболее глубокие исторические
преобразования современности. Этот политический деятель оставил след в истории
не благодаря тому, чего он хотел достичь, а благодаря объективной роли, которую
сыграл. Лишь очень немногие великие лидеры или политики способны достигать тех
исторических целей, которые они перед собой поставили. Если им это удается, то
чаще всего в сравнительно ограниченных социальных реформах, а не в глобальных
проектах реконструкции (332).
.
