ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ
Выводы
.
Выводы
Важно еще раз отметить, что
воспоминание (прошлого) и предвосхищение (будущего) – это акты в настоящем.
«Теперь я вспоминаю свои ошибки», – говорит клиент. Отметьте разницу
между этими словами и простым погружением в воспоминания. Или он может сказать:
«Я планирую сделать эту работу в среду», – и это нечто большее,
нежели праздные мечты.
Манипулятор, жизнь которого уходит
на воспоминания о прошлом или разговоры о будущем, ничего не выносит из этих
мысленных путешествий во времени. Наоборот, он истощается и опустошается; его
поведение не активно, а пассивно. Как говорил Перлз, ссылки на прошлое и
обещания на будущее не повышают ценность нашей личности. «Я не виноват, жизнь
так сложилась», – ноет манипулятор. – «Я пока еще не готов что-либо
менять, но я себя еще покажу!»
Актуализатор, напротив, черпает
ощущение собственной самоценности из адекватности того, что он делает на работе
или во время отдыха. Подмену дела объяснениями или обещаниями –
самооправдательными или самообвинительными – он считает недостойной ложью.
Действуя, и оставаясь при этом собой, он укрепляет веру в себя и способствует
своему самоутверждению.
«Я так бодро чувствовал себя,
когда работал сегодня в саду».
«Здорово! Как хорошо просто
бежать, подпрыгивая!»
«Неплохо бы пойти поспать, –
потрудился я на славу».
«Чувствую себя, как рыба в
воде. Я полностью выкладываюсь и делаю то, на что способен!»
Внимательно рассмотрев идею
здорового человека как существа, которое живет главным образом настоящим, мы
приходим к следующему заключению: такая полнота присутствия в настоящем не
нуждается в каком-то внешнем подкреплении и обосновании. Сказать: «Я
соответствую моменту», а не «соответствовал» или «буду соответствовать»,
значит утвердить себя и оправдать свое существование. Ощущение того, что
«я есть», ощущение своего бытия самоцельно. Оно самоценно и
самооправдано. Оно и служит наградой за актуализацию, воплощение себя в
действительность данного момента.
Маслоу писал, что человек,
воспринимающий время подобным образом, живет в состоянии «творческой
невинности»:
«Для детей характерно полное и
безоговорочное принятие всего происходящего, поскольку у них, с одной стороны,
очень мало воспоминаний и очень малая опора на прошлое, а с другой, они еще не
умеют прогнозировать будущее. Вследствие этого ребенок – как бы существо без
прошлого и будущего.
Если ни о чем не жалеешь и ничего не
ожидаешь, если нет ни предвкушений, ни предчувствий, если, в определенном смысле,
нет будущего, поскольку ребенок движется только между «здесь» и
«сейчас», – не может быть ни ликования, ни разочарования. Вероятность
того или иного события одинакова. Это «абсолютное ожидание» и
созерцание, лишенное каких бы то ни было требований в пользу одного события, а
не другого. Нет никаких прогнозов, нет предзнаменований, а это значит, что нет
ни беспокойства, ни тревоги, ни опасений, ни дурных предчувствий.
Все это относится и к моей концепции
творческой личности, – личности, что полностью присутствует здесь и сейчас, а
не в прошлом или будущем. Иначе говоря, творческая личность невинна. Это зрелая
личность, которая сохранила способность воспринимать, думать и реагировать, как
ребенок. Она невинна «вторичной невинностью» умудренного опытом старца,
который сумел вернуть себе способность быть ребенком» [18].
Поэт Калил Гибран выразил это так:
Вневременное в нас –
Есть осознание вневременного в
жизни.
Постигнув же вчера как память,
Что лишь сегодня существует,
А завтра – как мечту сегодня,
Позволь ему в себе объять их:
И прошлое – воспоминаньем,
И будущее – устремленьем страстным.
[19]
.
