ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ
8. Типология ЮСМАЛОС — эсхатологическое движение
.
8. Типология ЮСМАЛОС — эсхатологическое движение
Обратимся к эсхатологическому сюжету ЮСМАЛОС и проследим
основные этапы, которые предстояло пройти сакральному Космосу, землянам и их
избранной части — приверженцам Белого Братства. Предполагалось, что в
продолжении 3,5 лет основатели нового религиозного движения будут выступать в
качестве “Духовных Учителей и Спасителей греховного человечества”, а в конце
ноября 1993 г. в соответствии с пророчеством “Откровения Иоанна
Богослова” они должны будут погибнуть [8, 2]. Чтобы актуализировать это
пророчество и придать ему максимальный конкретный и обоснованный характер, оно
излагается в форме неомифологического сюжета, в котором предстоящая фаза
космогенеза изображается с помощью физиалистско-астрологических представлений:
“С 1 июня 1990 г. Земля начала переход в новый временной виток и
к концу ноября 1993 г. выйдет из сферы материального мира, перейдет в Мир
Огненный (невидимый) — Сферу Иисуса Христа. Наступит Преображение
человечества. На Новом Небе и Новой Земле останется лишь “золотой остаток” из
144 тыс. праведников “в белых одеждах”. Оставшиеся — грешники —
претерпят сатанинские мытарства Ада” [8, 2]. Финалом противостояния Антихристу
станет искупительно-жертвенная гибель Марии Дэви и Иоанна Свами 21 ноября 1993 г. Через три дня наступит Страшный Суд, а на рубеже 1993-1994 гг. планета войдет в
иное измерение — Мир Огненный, а оставшаяся после Суда праведная часть
человечества вступит в Золотой век [8, 1].
Вероучение ЮСМАЛОС изображает наступление конца света и
катаклизмы Апокалипсиса как результат совокупного действия ряда факторов,
столкновения полярных противоположностей и развития антагонистических
противоречий. Прежде всего используется свойственное многим религиозным
традициям представление о неминуемой предопределенности конца света и прихода
мессии-спасителя: “Уже наступил окончательный этап “старой греховной
жизни” — переход в Вечность” [6]. “Прошел намеченный срок моего призвания
в Россию — Своей Небесной Царицей”, — заявляет Мария Дэви [1].
В этом эсхатологическом процессе важнейшую роль должно
сыграть сакрально-негативное начало, активность которого принимает
всеобъемлющие, вселенские масштабы: “Сатана хочет водрузиться на Троне Бога и
подчинить все Божественные Сферы творения царствию полной Тьмы” [7, 16]. Однако
при всем космическом значении этих явлений, они составляют только фон земной
катастрофы Апокалипсиса, в которую ввергнуто человечество, что, собственно говоря,
и предопределяет неизмеримую важность новой религии и предлагаемых ею средств
спасения.
Главным фактором этой катастрофы считается упадок
современной цивилизации, связанный с ее техническим развитием. В мире
происходит “полная деградация человечества” — явный “признак Армагеддона,
входящего в последнюю стадию. Современная цивилизация зашла в тупик и идет к
полному самоуничтожению” [8, 1]. “В час прихода Антихриста мощная сеть
компьютеризации роботизирует за короткий срок две трети населения Земли” [7, 16].
Центральным моментом эсхатологического сюжета всегда
является приход мессии, поэтому не удивительно, что мессианизм безусловно
доминирует в эсхатологически ориентированном учении ЮСМАЛОС; при этом он имеет
неохристианские черты: второе пришествие Христа подменяется фигурой Марии Дэви,
и эта сакральная “рокировка” предусматривалась якобы изначальным божественным
предопределением. Вот основные догматические положения на эту тему: Мессия “уже
пришел в женском теле Матери Мира Марии Дэви” [7, 31]. “Мать Христа
возвратилась в мир в новом физическом теле” [8, 2]. “Сегодня ни один не смеет
без меня даже приблизиться к Иисусу Христу. Ни одна молитва, обращенная к
Спасителю, не дойдет без моего посредства. Господь не услышит ваши молитвы и
прошения, ибо Прислал в мир Свою Мать и Уполномочил Её спасти грешный род
Адамов” [1]. “Когда мы говорим, что придет Господь живой или ментальный, то
Отец подразумевал Мессию — Живую Мать — Марию Дэви. Ведь ныне Она и
Господь Иисус — Одно!” [5]. Таким образом, мессианизм Белого Братства
строится на новом, модифицированном божественном откровении, и только при
радикальном обновлении традиционной христианской парадигмы “живой Бог” —
Мария Дэви смогла провозгласить: “Только Я Могу вас спасти, ибо вхожу в Силу и
Славу, определенную Мне от века” [1].
Новое божественное откровение догматизировано в форме
“Последнего Завета”, и тем самым вероучению ЮСМАЛОС, помимо когнитивного
значения, приписывается значение высшего, священного обязательства перед Богом.
Мария Дэви призывает: по божьей воле человечеству следует вступить “в Завет со
Мной, присягнуть Мне как Своей Духовной Матери, Российской Самодержице и
Владычице Земли и Неба”. Сегодня “нет ничего важнее огненного благовестия
Последнего Завета” [1]. “Поэтому программа ЮСМАЛОС [это не только сакральная
истина] — это Божественный щит против внедрения и исполнения сатанинского
замысла” [7, 16].
Однако, как гневно жалуется Мария Дэви, ее мессианство не
получило признание, и это до крайности обострило эсхатологический кризис.
“Прошел намеченный срок моего призвания в Россию — Своей Небесной
Царицей… Россия не признала и не покаялась, не обратила свои взоры… не
вняла. А посему усилилось сатанинское влияние на мир, и особенно на
Русь… Страшный Суд мог быть предотвращен. Теперь его не миновать. Не миновать
и кровавой беды, нависшей над бывшей страной СССР, страдающей, заблудшей во
грехах” [1].
Таким образом, причиной надвинувшегося Апокалипсиса вновь
объявлена неразумность людей, только на этот раз речь идет не об испорченности
цивилизации научно-техническим прогрессом, а о нежелании признать божественные
полномочия Марии Дэви. Поэтому “благая весть” о пришествии нового Бога
сменяется жалобами, упреками и, конечно же, угрозами: “Ваша Мать сегодня…
угнетаема и гонима в миру. Ибо Сатана и его слуги, засевшие во всех
государственных и церковных креслах, преследуют и клевещут на Матерь Мира Марию
Дэви и Иоанна Крестителя… Значит, и Ученики Мои должны быть гонимы!” [1].
Здесь вновь выступает тема человеческих страданий, которой
мы уже касались, когда говорили о ее многообразных связях с реализацией задачи
религиозного спасения. Теперь страдания рисуются как неизбежная сторона
эсхатологического кризиса, Апокалипсиса и Армагеддона: “Возвращение к Богу в
Царствие Небесное идет Тернистым Путем Страданий Христовых” [8, 2]. “Скоро
падут все беды и страдания на человеческий род” [2, 3]. И хотя Мария Дэви
оптимистично обещает, что “ни один Мой верный не погибнет от засилия темных сил
и, пройдя все страдания мира, вознесется в Царствие Небесное” [1], Иоанн Свами
предрекает гибель 12 тысяч последователей нового религиозного движения и
даже настаивает на их “долге омыть кровью своею грехи несчастного человечества”
[6].
Эти прямо противоположные высказывания руководителей Белого
Братства по принципиальному вопросу, который не может оставить равнодушным ни
одного из участников нового эсхатологического движения, не являются простой
оплошностью или недоразумением, а скорее продиктованы иррациональным и
амбивалентным характером всякого мифотворчества. Поэтому в догматическом плане
“истинны” оба утверждения: да, многие погибнут в этой земной действительности,
охваченной катаклизмами конца света, но их ожидает и спасение, причем, в первую
очередь, как искупителей грехов человечества. Но реальное значение этих утверждений
не в их софистических хитросплетениях, а в предельном обострении и
интенсификации религиозных настроений юсмалиан. Вслушиваясь в эсхатологические
пророчества своих “живых богов”, они с все возрастающим страхом и надеждой
взирали на предвещенную им близкую мировую катастрофу. Между тем руководители
Белого Братства настойчиво подчеркивали, что эсхатологический кризис в самом
разгаре: “Антихрист уже на земле и скоро в него войдет дух Антибога” [8, 1], и
усматривали повсеместное начало смертных ужасов Апокалипсиса: “Интенсивный
сброс энергий Антибога убивает планету и человека”, вскоре вызовет
землетрясения, извержения вулканов, наводнения, смерчи” [7, 17].
Из психологии известно, что одновременное переживание
человеком противоположных чувств (в данном случае, страха и надежды),
столкновение противоположных эмоций способно вызвать острейший психологический
конфликт — невротический кризис, вплоть до утраты чувства реальности и
инициированного умопомешательства. Развитие процесса в этом трагическом направлении
было тем более неизбежно, что оно направлялось настойчивыми и систематическими
усилиями авторитарных фигур, пользующихся безграничным доверием у юсмалиан.
Нам осталось рассказать о кульминации эсхатологического
кризиса — каким он рисовался в мифологической рефлексии руководителей
Белого Братства и во что он действительно вылился, когда вдохновленные их
призывами юсмалиане устремились на штурм Софийского собора в Киеве.
Киевский мифологический сценарий
Сектанты были не только психологически подготовлены к неистовым
действиям эсхатологического путча, но были на это сориентированы также и
сложным мифологическим построением, охватывающем как земную историю, так и
космогенез. Чтобы обосновать необходимость выступления юсмалиан в Киеве (что
само по себе объяснялось наибольшей активностью Белого Братства на Украине и
известностью Софийского собора среди верующих), мифотворцам из ЮСМАЛОС
потребовалось изобрести смещение не только земного пространства в сакральном
плане, но и звездного, космического.
Славянский регион был ими объявлен основной зоной внедрения
сатанинских энергий [7, 30], но это еще звучало не столько по логике мифа,
сколько в соответствии с кризисным состоянием страны: мифологема явилась здесь
простой калькой реальной действительности. Собственно миф начинается с
перекройки карты священной истории. В дословной передаче он выглядит так:
“Место распятия Иисуса Христа было там, где сейчас стоит Киевский Софийский
Собор. Это истинное положение Голгофы на духовном плане” [4].
Эта исходная мифологема служит обоснованию двух других,
одной — идеальной и заманчивой, а другой вполне земной, обернувшейся
действительной трагедией. Первая обещает превращению Киева в Новый, небесный
Иерусалим после Страшного Суда, поскольку “это и есть Самая Священная Точка
планеты, переместившаяся при нынешней конфигурации звезд на территорию
славянской земли”. Вторая мифологема обещала, что на этом месте в ноябре 1993 г. должны погибнуть Иоанн Свами и Мария Дэви. Киев станет “местом тяжких страданий”. Кровь
распятого Иисуса еще не нейтрализована в этом месте, “поэтому ныне этот
регион — самый Критический в Мире”. Тот, кто выдержит предстоящие на
1992-93 гг. испытания и не предаст себя Сатане, тот останется жить вечно в
Новом Иерусалиме, а “все претенденты на гибель соберутся к моменту расплаты в
Киеве. Таков закон Кармы, и никто не в силах его изменить!” [4].
В конечном итоге ход и исход эсхатологического сценария
предопределен — то ли волей божественной личности, то ли безличным законом
кармы, то ли манихейским (столь же безличным, что и индуистская карма)
представлением о превосходстве Света над Тьмой. Об этом в учении ЮСМАЛОС
говорится так: “Полюс матери Мира, как божественного начала, — Полюс
Света. Поскольку Свет озаряет Тьму, постольку Сатана будет уничтожен его силой”
[7, 15].
Следовательно, победоносный итог борьбы с Сатаной заранее
известен, а обещанные людские страдания и жертвы — это необходимый антураж
грандиозной драмы эсхатологического сценария. Её смысл и значение двояки: с
одной стороны, религиозны, сакрально-мифологичны, с другой стороны, имеют
вполне реальные основы, которые никак нельзя игнорировать при интерпретации
такого многозначного по своему содержанию и экстравагантного по своим
проявления религиозного движения, как Белое Братство ЮСМАЛОС. Реальные факторы,
стоящие за его появлением и бурной историей развития, состоят в достигшей
предела озабоченности людей своим положением в бывшей великой державе,
оказавшейся в пучине экономического, социально-политического и культурного
кризиса и ввергнувшей их в нищету и беспросветное существование.
В русской православной традиции всегда на первом месте
стояла надежда на Богородицу, поэтому неудивительно, что в начале
90-х годов — в период самых тяжких материальных и моральных испытаний
народа — сложились благоприятные возможности для распространения
пророческих деклараций о земном явлении матери Божией и о том, что сбылось
наконец-то давно обещанное и так нужное сейчас второе пришествие Христа.
В условиях беспрецедентного социального кризиса и роста эсхатологических и
мессианских настроений, естественно, нашлись люди, мало искушенные в
богословских тонкостях, но жадно ищущие хоть какого-нибудь проблеска надежды,
которые с энтузиазмом восприняли многообещающую проповедь Марины Цвигун: “Я
Хожу по миру, как истинная Мать Христа, Пришедшая во Имя Сына — поразить
Антихриста” [1].
Следовательно, с немалой долей вероятности можно
предположить, что в Белое Братство вошли те, кто из числа религиознонастроенных
жителей бывшего Союза больше других мечтают о незамедлительной помощи и
освобождении, потому что больше других страдают или острее ощущают общие наши
невзгоды, те, кто оказались вместе с тем самыми доверчивыми к проповедям новой,
загадочной и экстравагантной религии, способными бросить всё и пойти на крайние
действия, лишь бы избавиться от окружающего их общественного хаоса и обрести
спасение под водительством наконец-то сошедших на измученную земля живых Богов.
Все это говорит о том, что Белое Братство ЮСМАЛОС —
уникальное по своим социокультурным чертам современное религиозное движение; у
него нет в России конкурентов даже среди других эсхатологических движений
(например, со стороны Богородичного центра), настолько бескомпромиссна его
альтернативная установка и настойчив призыв к незамедлительным действиям по
освобождению от “падшего мира”. Обладая особой нишей в рамках общей религиозной
ситуации в современной России, Белое Братство в то же время стремится
продемонстрировать свои связи с православной и общехристианской традицией,
претендуя на возрождение подлинной христианской веры и даже на статус
единственной истинной религии современности.
.
