ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ
ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬ КАК СОЦИАЛЬНЫЙ КОНСТРУКТОР. ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКАЯ СХЕМА КАК
ИЗОБРЕТЕНИЕ — 1.
.
ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬ КАК СОЦИАЛЬНЫЙ
КОНСТРУКТОР. ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКАЯ СХЕМА КАК ИЗОБРЕТЕНИЕ — 1.
Вчера с будущими экономистами и
менеджерами первого курса ВШЭ мы проделали мысленный эксперимент. Мы взяли три
временных интервала по пять лет, начиная с 1984 года. В начале каждого из них
мы в роли первокурсника выбирали будущую специальность, исходя из обычных
критериев (советы родителей и знакомых, мнения прессы, рейтинг профессий по
опросам трудящихся…) А в конце, уже в роли выпускника, мы смотрели, в какую
ситуацию попали в результате такого выбора. Поскольку через три года вы будете
близки к окончанию магистратуры, и пора уже подумывать о том, куда пойти
работать, давайте уменьшим шаг эксперимента до трех лет. Итак, представьте
себе, что в некотором году вы являетесь третьекурсником университета и
подумываете о том, как бы профессионально самоопределиться, какую сферу избрать
не только для научной работы, но и для бизнеса, чтобы полученная специальность
принесла вам удовлетворение, деньги, славу… А потом проходит три года, и вы в
обнимку со своей специальностью, как дурак с писаной торбой, оказываетесь в
абсолютно новой ситуации.
Начнем в 1984 году: Константин
Устинович Черненко – верный ленинец, сменил на посту генерального секретаря
товарища Андропова, в стране крепнет развитой социализм, дружба народов
незыблема – империя в зените. Естественно, вы решаете самоопределиться
по-ленински и идете на кафедру истории партии. Экономист в 84 году – забитое
существо в нарукавниках, в очках, это сотрудник бухгалтерии, который считает какие-то
нормативные расценки или там условно-чистую продукцию. Нормальный человек в
здравом уме и трезвой памяти никогда экономистом стать не пожелает.
Проходит три года. Получив ценную
специальность «История партии» или «Научный коммунизм», вы оказываетесь в
Советском Союзе 87-го года, когда в центре внимания оказываются лозунги
перестройки и ускорения, все говорят о «социализме с человеческим лицом»,
фигуру Маркса начинают дискредитировать, постепенно подбираясь к Ленину.
Появились первые кооперативные кафе: на Кропоткинской 36 кооператив Федорова,
«Разгуляй» на Бауманской… Исходя из советов наиболее продвинутых друзей и
знакомых, из того, что говорят по телевидению и пишут в газетах, новые
третьекурсники с практическим складом ума переводятся в кооперативный институт,
а будущие теоретики обращаются к забытым у нас трудам Бернштейна и прочих
классиков социал-демократии.
Проходит еще три года. 90 год.
Гласность давно перешла в беспредел, упоминания о Марксе, Ленине,
социал-демократии вызывают кривые усмешки. Союз вот-вот рухнет. Короткая эпоха
кооперативов на исходе, наиболее ушлые комсомольцы из центров НТТМ вовсю
спекулируют компьютерами и толкают за рубеж неликвиды и сырье. Возникают
зачатки будущей олигархической структуры. Готовится программа «500 дней». В стране
уже два года действует фонд Сороса, безумной популярностью начинает
пользоваться создание различных благотворительных фондов по его образцу в
надежде получить аналогичное Постановление Совета Министров, которое освободило
бы их коммерческую деятельность от налогов, и т.д. и т.п. Меняется сам тип
страны, менталитет людей, уже появились первые миллионеры, в разгаре бандитизм,
происходят разборки, идет первая волна тяжелых убийств бизнесменов. Это связано
с тем, что сплошь и рядом новоиспеченные коммерсанты отказываются
расплачиваться по обязательствам, государство не выполняет функции арбитража,
законодательство абсолютно не приспособлено к рыночным реалиям. В магазинах –
шаром покати, уличных торговцев нет и в помине. «Обмен валюты» устойчиво
ассоциируется с Уголовным кодексом. В этом году особо прозорливые студенты
начинают постепенно соображать, что неплохо бы получить экономическую
специальность, связанную с совместными предприятиями и международной торговлей.
Высшей школы экономики еще нет на свете. Вы пытаетесь попасть, скажем, в
Финансовую академию, где все плотно схвачено и за все заплачено, там имеется
некая плотная олигархия, или в ИМЭМО, куда просочиться простому человеку просто
не представляется возможным…
1993 год. Во-первых, самое важное: вот-вот
появится Высшая школа экономики. Во-вторых, Советского Союза давно уже нет, у
нас парламентская республика во главе с Верховным Советом, который напряженно
борется с Ельциным… Бедолага, который окончил ИМЭМО по специальности
«международные торговые организации», попадает в мир гиперинфляции, где бизнес
делается на том, что рубль постоянно падает; начинается расцвет банковского
бизнеса «по-российски», который заключается в том, что «банкиры» по блату берут
большие кредиты из бюджета под смешной, ритуальный процент, скажем, 100%, когда
инфляция может достичь 1000%; близится волна приватизационного бизнеса, начиная
с ваучеров, через спекулятивные сделки с акциями приватизируемых предприятий и
кончая приватизационными аукционами. Все эти милые люди, что торговали за
границей нашими тыквенными семечками, а здесь – импортными компьютерами,
куда-то канули.
Если в 93-м году бедняга студент
доверчиво решает профориентироваться в сфере ваучерной приватизации или в
области бизнеса, связанного с гиперинфляцией, то в 96-м году попадает в страну
победившего Ельцина, где ваучерные спекуляции позади, инфляцию преодолели, и
наступил локальный стабилизец, как его тогда называли. Как первая, так и вторая
специализация, поставили выпускника в совершенно дурацкое положение. Он
опоздал: все ваучерные фонды успели сделать большие деньги, лопнуть и
исчезнуть, финансовые пирамиды в основном прекратили свое существование – опять
надо начинать все сначала.
Итак, 96 год. Третьекурсники
самоопределяются уже в рамках расцветающей Высшей школы экономики. Они исходят
из того, что 96 год – это многообещающее начало диктатуры младореформаторов.
Чубайс и иже с ним все теснее сотрудничают с МВФ, либерализм является тотальной
идеологией, которая не имеет альтернативы. Победившая ранее партия Жириновского
быстро теряет очки, коммунистические недобитки, разгромленные Ельциным, сидят
по углам… Студенты решают, что самое время получать углубленное образование
макроэкономического образца, зубрить монетаристские теории, учиться в
Гарвардской школе бизнеса, и … попадают в 99 год. Где правительство уже почти
коммунистическое, звучат призывы от макроэкономики переходить к промышленной
политике, идет ползучая эмиссия, запад с нами сотрудничество почти свернул…
Нет решительно никаких оснований
предполагать, что с вами будет по-иному. Образование, ориентированное на
конкретную, пусть даже широкую специализацию в существующем спектре типов
бизнеса, теряет всякий смысл. Поэтому, если вы сейчас, на третьем курсе, будете
выбирать область будущей профессиональной специализации, исходя из того, какая
у нас нынче на дворе экономика, как сегодня устроено правительство, какие типы
бизнеса в фаворе – через три года обнаружите себя в абсолютно новом мире и
сядете с полученной специальностью в полнейшую лужу. С этим поделать ничего
нельзя, так устроена российская (да и не только) жизнь конца тысячелетия.
.
