ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ
МАССОВАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
.
МАССОВАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
Массовая политическая психология, в общем виде, представляет
собой единство массового политического сознания (включающего не только
собственно «сознательные», но и бессознательные, иррациональные,
эмоциональные компоненты) и массового политического поведения,
детерминированного данным массовым политическим сознанием.
Массовое политическое сознание — особая разновидность массового
сознания, которая имеет в качестве своего основного содержания политические
проблемы, на решение которых тем самым направляется политическое поведение
данной массы.
Массовое политическое сознание можно рассматривать как
массовое сознание общества по отношению к вопросам, имеющим актуальное
политическое содержание и чреватым определенными политическими последствиями.
Это своего рода особое, обладающее специфическими (политическими) механизмами
детерминации и, следовательно, определенной относительной автономностью
слагаемое массового сознания. В этом смысле, массовое политическое сознание
представляет собой особый, политизированный сегмент массового сознания.
По происхождению, массовое политическое сознание в общем
повторяет путь массового сознания. Однако оно возникает и распространяется,
лишь когда совершаются крупные, причем именно социально-политические по
содержанию события, разрушающие привычную структуру общества и его групповую
стратификацию. Понятно, что налет саранчи, пожирающей урожай и ставящий на
грань голодной смерти целью государства, сформирует некое массовое сознание,
однако оно вряд ли обретет политические формы.
По структуре, массовое политическое сознание включает
основной (первичный), эмоционально-действенный, и вторичный, рациональный
уровни. В основе массового политического сознания лежит яркое эмоциональное
переживание некой социально-политической проблемы, вызывающей всеобщую озабоченность.
Это может быть война с другим государством, гражданская война, масштабный экономический
кризис и т. д. Крайняя степень переживания данной политической проблемы
выступает как системообра-зующий фактор массового политического сознания. Такое
переживание, проявляясь в сильных эмоциях или чувствах, заслоняет собой все
другие, привычные правила жизни — групповые нормы, ценности и образцы
поведения, Оно порождает потребность в немедленных действиях — потому и
определяется как эмоционально-чувственная основа (иногда — как «ядро»)
массового политического сознания. Когда объявляется война, например, у части
людей (как раз и формирующей данную массу) возникает состояние своеобразной
аномии, разрушения в сознании привычных норм поведения. Новая ситуация
освобождает, например, конторского клерка призывного возраста от привычной
необходимости идти на скучную работу — ему надо собирать котомку и идти к военкомату,
ему немедленно надо кого-то «бить и спасать».
На основе «ядерного», базисного эмоционально-действенного
уровня постепенно образуется более рациональный уровень. Он включает различные
когнитивные компоненты — прежде всего, общедоступные знания, массово
обсуждаемую и разделяемую информацию, касающуюся основной проблемы.
По своему психологическому составу, рациональный уровень
массового политического сознания включает в себя более статичные (типа оценок
и ожиданий, Ценностей и «общих ориентации») и более динамичные (типа массовых
мнений и настроений) компоненты.
В конкретном выражении, внутри рационального уровня
различаются три основных блока. Во-первых, это блок политических ожиданий людей
и оценок ими своих возможностей влиять на политическую систему в целях
реализации имеющихся ожиданий. Во-вторых, различается блок быстро меняющихся
мнений и, особенно, настроений людей — прежде всего, связанных с оценками ими
текущего положения, правительства лидеров, конкретных политических акций и т.
д. В-третьих, выделяется блок социально-политических ценностей, лежащих уже в
основе достаточно осознанного политико-идеологического выбора (например,
такие ценности как справедливость, демократия, равенство, стабильность, порядок
и т. д., или противоположные им). Эти ценности определяют итоговое отношение
массового политического сознания к происходящему.
Рациональный уровень массового политического сознания, как
правило, представляет собой отражение распространяемых через слухи или
официальные средства массовой информации «массово необходимые» сведения. Это,
например, информация о том, каковы маршруты эвакуации, места расположения
призывных пунктов, наконец, просто сведения о возможных бомбежках, обстрелах и
средствах защиты. На высшем, рациональном уровне группируется собственно политическая
общедоступная информация о причинах и последствиях того, что произошло.
Действенным проявлением массового политического сознания
является массовое политическое поведение, однако, не всякое, а исключительно
стихийные его формы. В целом, политической поведение подразделяется на
стабильное и стихийное. Стабильное достаточно массовое политическое поведение
определяется различными формами групповой психологии и, в большей или меньшей
степени, групповым сознанием. Его иногда тоже называют «массовым», однако, оценивая
тем самым исключительно количественную сторону, масштабы определяющих его
групп.
В содержательном же, качественном смысле, действительно
массовым является именно стихийное массовое политическое поведение, связанное с
вовлечением человека в ту или иную массу. Как уже подчеркивалось выше, это
неорганизованное, но одинаковое и относительно необычное внегрупповое поведение
больших масс людей, ситуативное и временное, связанное с особыми политическими
обстоятельствами. Примерами стихийного массового поведения являются, например,
стихийная массовая агрессия в периоды войн и политических потрясений, или,
напротив, стихийная массовая паника, связанная с поражениями в войнах и
восстаниях.
В первую очередь, массовое политическое поведение зависит
от того, какой из двух основных уровней (эмоционально-действенный или
рациональный) возобладает в массовом политическом сознании. В зависимости от
этого, оно будет более или менее стихийным и податливым управлению. Во вторую
очередь, оно зависит от эффективности (объема и качества) внешнего
политико-идеологического воздействия, оказываемого на массовое политическое
сознание. В принципе, до определенных моментов массовое политическое сознание
(и, соответственно, поведение массы) обычно податливо внешнему
политико-идеологическому воздействию,
Эффективность воздействия на массу основана на ряде уже
понятных причин. Представляя собой, в целом, несистематизированное,
неструктурированное, как бы мозаичное образование, она испытывает своеобразную
потребность в упорядочивании извне. Еще З. Фрейд считал: «Масса легковерна и
чрезвычайно легко поддается влиянию, она некритична, неправдоподобного для нее
не существует. Она думает образами, порождающими друг друга ассоциативно, — как
это бывает у отдельного человека, когда он свободно фантазирует, — не
выверяющимися разумом на соответствие с действительностью. Чувства массы
всегда весьма просты и весьма гиперболичны… Масса немедленно доходит до
крайности, высказанное подозрение сразу же превращается у нее в непоколебимую
уверенность. зерно апатии — в дикую ненависть». Данные механизмы массового
сознания и политического поведения активно использовались в истории —
например, в геббельсовской пропаганде в Германии, что было исследовано в
известной работе Т. Адорно.
Соответственно указанным причинам, должны выстраиваться и
механизмы воздействия на массу: «Склонную ко всем крайностям массу и возбуждают
тоже лишь чрезмерные раздражения. Тот, кто хочет на нее влиять, не нуждается в
логической проверке своей аргументации, ему подобает живописать ярчайшими
красками, преувеличивать и всегда повторять то же самое. Так как масса в истинности
или ложности чего-либо не сомневается и при этом сознает свою громадную силу,
она столь же нетерпима, как и подвластна авторитету. Она уважает силу… От
своего героя она требует силы, даже насилия. Она хочет, чтобы ею владели и ее
подавляли, хочет бояться своего господина. Будучи в основе своей вполне
консервативной, у нее глубокое отвращение ко всем излишествам и прогрессу и
безграничное благоговение перед традицией».
Еще более жесткие требования по части воздействия на массу
выдвигал Х. Ортега-и-Гассет: «Масса людей не имеет мнения. Народ никогда не
имел никаких идей; он не обладает теоретическим пониманием бытия вещей.
Неприспособленность к теоретическому мышлению мешает ему принимать разумные
решения и составлять правильные мнения. Поэтому мнения надо втискивать в людей
под давлением извне, как смазочное масло в машину».
В истории существует много примеров того, как именно
растерянным массовым политическим сознанием овладевали «сильные личности», на
«волне» такого сознания приходя к власти. Массовое политическое сознание подчас
даже готово ждать такого структурирующего воздействия извне, давая лидерам
своего рода «фору» для осмысления события. После начала Великой отечественной
войны и нападения Германии в 1941 г., население СССР почти две недели ждало
выступления И.В. Сталина. И это выступление позволило, как известно,
рационализировать и структурировать поначалу де структурированное сознание.
Еженедельные выступления Ф.Д. Рузвельта по радио позволили структурировать
массовое сознание Америки в период Великой депрессии, крупномасштабного
экономического кризиса.
Однако податливость таким воздействиям сохраняется
сравнительно недолгое время. Стоит его упустить, как массовое политическое
сознание становится неуправляемым. Тогда действие рационального уровня
ослабевает, и политическое поведение начинает определяться целиком
эмоционально-действенным уровнем. Тогда оно становится в полной мере стихийным
и уже практически не управляемым. Разумеется, этому способствует и воздействия
тех сил, которые заинтересованы в дальнейшем разложении массового
политического сознания (например, внешних в случае войны или внутренних, в
случае кризисов, политических противников режима).
В свое время, занимаясь проблемой реструктуризации массового
поведения из стихийного в более организованное, В. МакДугал считал необходимым
для этого пять условий. Во-первых, необходима известная степень постоянства
состава массы. Во-вторых, требуется, чтобы отдельные индивиды массы составили
себе определенное представление о природе, функциях достижениях и требованиях
этой массы. В-третьих чтобы масса вступила в конкурентные отношения с другими
сходными, но в чем-то и отличными от нее общностями. В-четвертых, желательно
наличие в массе традиций, обычаев и норм взаимоотношений ее членов между
собой. Наконец, в-пятых, наличие в массе подразделений, то есть введение
специализации и дифференциации деятельности входящих в нее индивидов. Понятно,
что при наличии данных пяти условий, любая масса превратится в организованную
социальную группу.
Однако это — теоретическая модель реструктуризации массы.
На практике, обычно все бывает значительно проще. В ходе Второй мировой войны,
например, для реструктуризации обращенных в паническое бегство масс
военнослужащих Красной армии использовались так называемые «заградотряды». То,
что только страх реально способен остановить такие массы, доказал еще Кай Юлий
Цезарь. Как известно, он активно использовал на практике децимацию — казнь
каждого десятого из обращенного в бегство легиона.
Основные характеристики (свойства) массового политического
сознания являются родственными с характеристиками массового сознания как
такового. Оно эмоционально, заразительно, мозаично, подвижно и изменчиво. Оно
всегда конкретно. Как правило, оно неоднородно, аморфно, противоречиво,
лабильно, и размыто. Когда единичный субъект, считал Х. Ортега-и-Гассет,
становится частью массы, он неизменно подпадает под власть определенных, а
именно инстинктивных, иррациональных страстей, темных импульсных реакций.
Интеллекту, разуму, логической аргументации вовсе нет места в массовой
психологии. 3. Фрейд утверждал: «Масса импульсивна, изменчива и возбудима. Ею
почти исключительно руководит бессознательное».
Эти свойства связаны со свойствами самого субъекта
массового политического сознания. Реальная политико-психологическая диалектика
взаимосвязи «массы» и ее сознания такова, что возникающие обычно основы
массового политического сознания сами формируют свою массу, которая, в свою
очередь, в дальнейшем формирует свое политическое сознание. Как верно писал
Б.А. Грушин, «нет недостатка в эмпирических доказательствах того ежедневно и
повсеместно наблюдаемого факта, что массовое сознание обнаруживает безусловную
способность к «самопорождению», к спонтанному возникновению и изменению в
процессе и результате непосредственно-практического освоения массами их
«ближайшего» общественного бытия».
Так, американские исследователи убеждены: «вслед за
изменениями объективных условий социальной жизни происходит смещение очагов
наибольшего беспокойства в сознании людей, в общественной психологии». И,
соответственно, наоборот: бытие определяет сознание, а сознание реконструирует
бытие-
Проблема формирования и функционирования массового
политического сознания до недавнего времени рассматривалась в рамках жесткой
дихотомии «или-или». Массовое сознание либо трактовалось как подчиняющееся
собственным законам возникновения и развития, либо представлялось как
управляемое извне, прежде всего политико-идеологическими средствами. Подобная
абсолютизация была явно непродуктивной в отличие от более диалектического
подхода. Последний предполагает, что массовое сознание возникает не просто в
силу сходства условий, в которых живут и действуют многочисленные «массовые
индивиды», не в силу одной лишь одинаковости их индивидуального опыта.
Согласно этому подходу, оно возникает в силу того, что люди всегда, тем или
иным образом, непосредственно или опосредованно, даже не вступая в совместную
деятельность, все же взаимодействуют друг с другом в пространстве и времени. В
ходе такого взаимодействия, они совместно вырабатывают общие представления,
чувства, мнения, фантазии и т. д. — компоненты общего для них массового
сознания. С этой точки зрения, процесс образования, возникновения массового
сознания точнее всего передается терминами «порождение», «производство»,
«продуцирование», схватывающими обе стороны взаимосвязи — и внешние условия, и
закономерности саморазвития массового сознания. В данной трактовке, массовое
политическое сознание рассматривается как результат встречного движения масс,
направленной на свойственное человеку осмысление реалий собственного жизни, и
тех социально-политических условий, в которых эта жизнь протекает.
Субъект массового политического сознания («политическая
масса»), как уже совершенно очевидно, никогда не представляет собой
сколько-нибудь единого и целостного образования. Его невозможно выразить
количественно, «сосчитать». В этом сходятся практически все исследователи
данной проблематики, Тем более, его нельзя отождествлять непосредственно с
субъектом политического действия. В принципе, никогда невозможно количественно
измерить субъект массового политического действия, возникающий на базе того или
иного политического сознания. По сути, «политическая масса» есть особая
политико-психологическая общность людей, отличающаяся наличием единообразных
политико-психологических факторов, побуждающих к общим политическим действиям,
к единообразному способу поведения. Но вот какое из этой массы количество людей
будет принимать непосредственное участие в собственно политическом событии —
всегда загадка. Сколько людей штурмовало Зимний дворец в 1917 г.? Историки КПСС в свое время не могли даже точно назвать число членов своей партии в
Петрограде к моменту октябрьского восстания (у разных авторов, фигурировали от
18 до 24 тыс. человек). Специальные подсчеты показывают, что в таком
историческом событии, например, как крестьянская война в Германии, принимало
участие не более 5-6 % населения. Однако разрушительные последствия их действий
пришлось ликвидировать нескольким последующим поколениям.
Понятие «политической массы», как и массы вообще, крайне
изменчиво, ситуативно и, в целом, неопределенно. Развитие массового
политического сознания зависит от масштаба охвата людей общими психическими
состояниями, определяемыми политическими причинами. Созревая первоначально в
рамках традиционно выделяемых групп, отдельные компоненты массового
политического сознания могут распространяться, захватывая представителей иных
групп и слоев общества и увеличивая тем самым массу, а могут, напротив, и
сокращаться, сужая размеры субъекта массового политического сознания и
поведения.
Такая размытость границ субъекта весьма осложняет
типологизацию массового сознания. В качестве оснований для его дифференциации
на какие-то самостоятельно существующие типы в свое время предлагался целый
ряд свойств.
Во-первых, «общий и актуальный мыслительный потенциал»
массового сознания (объем всевозможных позитивных знаний, которыми в принципе
располагают те или иные массы и которые они практически используют в своей
жизнедеятельности). Во-вторых, «пространственная распространенность» массового
сознания (формат захватываемой им массы). В-третьих, его темпоральность
(устойчивость или неустойчивость во времени). В-четвертых, степень связности
(противоречивости или непротиворечивости). В-пятых, его управляемость
(«удельный вес» и пропорции, соотношение входящих в массовое сознание стихийных
и институционализированных форм). В-шестых, уровень развития массового сознания
(высокий — низкий, развитое— неразвитое и т.д.). В-седьмых, характер его
выраженности (сильный, средний, слабый). В-восьмых, особенности используемых
языковых средств (более или менее экспрессивных, включающих сугубо литературные
и, также, нелитературные компоненты), и т. д., и т. п.
В качестве возможных критериев для более практической
типологизации массового сознания исследователями предлагались не только
содержательно-аналитические, но и оценочно-политические критерии. Например,
как уже отмечалось, российскими политиками в начале XX века выделялись такие
разновидности массового политического сознания, как сознание «просвещенное» и
«темное», «прогрессивное» и «реакционное», «удовлетворенное» и «неудовлетворенное».
Позднее учеными и политиками подразделялись варианты, находящееся в различных
отношениях к официальным позициям, структурам власти и символам пропаганды
(скажем, «критическое» или, напротив, «конформистское» массовое сознание), и т.
д.
Однако все такие попытки типологизации затрагивали лишь
частные аспекты тех или иных проявлений конкретных вариантов массового
политического сознания, тогда как в действительности оно представляет собой не
плоскостное, а объемное, многомерное образование. В связи с этим, оно может
быть описано лишь в пространственной системе разных координат. Это значит,
путем одновременного построения нескольких взаимодополняющих типологий и
использования не одного, а нескольких коррелятивных параметров, позволяющих в
совокупности высветить моделируемое массовое сознание под разными углами и построить,
за счет этого, его наиболее адекватную, в частности, сферическую модель.
Примером создания такой типологии является опыт исследования
массового политического сознания США ?0-х гг. XX в., в котором было выделено
12 «матричных» параметров. С их помощью, одновременно, учитывались различные
признаки содержания, строения и функционирования такого массового сознания. В
соответствии с выделенными параметрами, были выделены либерал-технократический,
либерал-реформистский, либертаристский, традиционалист-ский,
неоконсеровативный, радикал-либертаристский, радикал-эскапистский,
правопопулистский, радикал-демократический, радикал-бунтарский,
радикал-ро-мантический и радикал-социалистический типы массового политического
сознания.
Оценка и дифференциация содержания массового политического
сознания, в обобщенном виде, возможна на основе совокупности трех основных
характеристик. Во-первых, наличный (средний) уровень развития сознания масс в
обществе. Он включает не только когнитивные элементы (объем знаний и суждений,
способности к суждению масс о тех или иных социально-политических явлениях и
процессах), но и направленность чувств и фантазий, способности эмоционально
реагировать на окружающую действительность. Во-вторых, диапазон и
направленность потребностей, интересов, а также запросов, отличающих условия
жизни масс в обществе. Наконец, в-третьих, диапазон информации, в массовом
масштабе циркулирующей в обществе, в том числе специально направляемой на
массовое политическое сознание через многочисленные каналы воспитательных и
образовательных институтов и средства массовой информации населения.
Главная трудность анализа генезиса и процессов
функционирования массового политического сознания заключается в том, что описать
эти явления можно только на достаточно конкретном уровне, постоянно имея в
виду конкретные особенности субъекта массового сознания, его содержание,
условия возникновения, испытываемые влияния, и т. д. и т. п. Одновременно,
описание должно быть на достаточно фундаментальном аналитическом уровне —
иначе оно просто не будет научным. Решение данной задачи связывается с
рассмотрением различных макроформ, в которых существует, функционирует и
развивается массовое политическое сознание — типа массовых настроений и,
отчасти, общественного мнения. Такие макроформы служат своеобразными «ядрами»
тех или иных «полей» массового сознания. «Поля» же эти состоят из широких
совокупностей разнообразных образов, знаний, мнений, волевых импульсов,
чувств, верований и т. п. Такие «ядра» связывают различные компоненты
массового сознания в некое единое, относительно самостоятельное целое и, тем
самым, обеспечивают его социально-политическое функционирование.
В качестве макроформ массового политического сознания в
определенные периоды социально-политического развития выступают общественное
мнение и массовые политические настроения (будут отдельно рассмотрены в
следующей главе). Общественное мнение — состояние массового сознания,
заключающее в себе скрытое или явное отношение той или иной общности, или совокупности
общностей, к происходящим событиям и бытующим явлениям. Общественное мнение
выступает в экспрессивной, контрольной, консультативной и директивной
функциях. То есть, оно занимает определенную позицию, дает совет или выносит
решение по тем или иным проблемам. В зависимости от содержания высказываний,
общественное мнение выражается в оценочных, аналитических, конструктивных или,
подчас, деструктивных суждениях. Обычно общественное мнение регулирует
поведение людей, социальных групп и политических институтов в обществе,
вырабатывая или ассимилируя (заимствуя из сферы науки, идеологии, религии и т.
п.) и насаждая определенные нормы общественных отношений. В зависимости от
знака высказываний, общественное мнение выступает в виде позитивных или негативных
суждений.
Общественное мнение действует практически во всех сферах
жизни общества. Вместе с тем, границы его суждений достаточно определенны. В
качестве объекта высказываний выступают лишь те факты и события
действительности, которые вызывают общественный интерес, отличаются
значимостью и актуальностью. Понятно, что политические события и факты
занимают здесь ведущее место. Однако главную роль играет масштаб происходящего
в политике. Если в стабильные периоды развития субъект общественного мнения
обычно четко ограничен рамками принадлежности к тем или иным группам, то
кризисное политическое развитие разрушает эти рамки.
Тогда общественное мнение в политической сфере и способно
обобщить те или иные индивидуальные и групповые мнения, снивелировать
характерные для них специфические различия и образовать, тем самым, массу
людей, придерживающихся единого, теперь уже в широком смысле общественного
мнения. Такое массовое общественное мнение и становится макроформой массового
политического сознания. В качестве более или менее стихийного поведения оно
проявляется в более легитимных (выборы органов власти, референдумы, средства
массовой информации, социологические опросы и т. д.) или менее легитимных (митинги,
манифестации, акции протеста, восстания и т.д.) формах.
.
