ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ
Политическая интрига
.
Политическая интрига
Само понятие «интрига» происходит от франц. intrigue и еще
более раннего лат. intrico, intricare, что имеет несколько значений. Во-первых,
это скрытые действия, обычно неблаговидные, происки, козни для достижения
чего-либо. Во-вторых, психологический способ построения фабулы, сюжета, схема
развития событий при помощи сложных перипетий действия, переплетения и
столкновения интересов персонажей, особенностей обстоятельств и их соотношения,
обес-лечивающих динамичное развитие действия. В-третьих, реже, любовные
отношения, любовная связь. Все три значения встречаются в контексте современной
политической жизни и наполнены значительным психологическим содержанием.
В обычном употреблении политическая интрига — сложное,
запутанное, подчас загадочное стечение обстоятельств, ведущее к плохо
прогнозируемым для обыденного сознания, обычно неожиданным последствиям.
Внешне, феноменологически, такая интрига представляет собой соединение во
времени и пространстве ряда разноп о рядковых политических событий и процессов,
создающее качественно новое направление развития политической ситуации.
Внутренне, с точки зрения механизмов, интрига, как правило, является плодом
целенаправленных усилий, политико-психологической игры политических сил и/или
отдельных политических деятелей, ведущих течение событий к необходимым им
результатам в условиях создания видимости вроде бы спонтанного, неожиданного,
самопроизвольного развития этих событий, Наиболее отчетливо эти механизмы
интриги проявляются в такой ее разновидности как политический заговор.
Значительно реже интрига является следствием действительно
случайного стечения обстоятельств — в этом случае она обычно представляет собой
такую игру политического случая, последствиями которой могут воспользоваться
самые неожиданные силы и фигуры. Примером такого рода может служить сложная
ситуация в ходе развития Великой французской революций, когда в итоге в
заимоизнуряющей и запутанной борьбы различных политических сил возникла
ситуация безвластия, и «кончиком шпаги» Бонапарта была поднята «лежащая в
пыли» императорская корона.
Психологическая интрига — один из древнейших, традиционных
способов борьбы за власть и влияние, элитарный способ «делания политики».
Описания первых интриг присутствуют уже у античных авторов. Практика интриг
была широко развита в древневосточных государствах. Само понятие возникает в
древнем Риме, политическая жизни которого в значительной степени строилась
именно на интригах — так, в частности, наиболее известные примеры из того
времени связаны с интригами египетской царицы Клеопатры в ее сложнейших
взаимоотношениях с римскими императорами. В Италии родились и первые попытки
аналитического осмысления места и роли интриги в политике — признанным
теоретиком интриги считается Н. Макиавелли, а понятие «макиавеллизм» до сих пор
служит синонимом обозначения выраженной склонности политика к интриге и
интриганству.
Целенаправленная интрига представляет собой достаточно
длительный, развивающийся процесс, включающий три компонента. Во-первых, это
завязка (появление замысла, цели, идеи интриги). Во-вторых, кульминация
(возникновение критической ситуации, сочетающей максимум запутанности,
таинственности и, одновременно, готовности условий для достижения поставленных
целей). В-третьих, разрешение (достижение инициаторами интриги цели, скрытой
от большинства). По времени протекания и внутреннему динамизму различаются быстротечные
(например, преследующие цели физического устранения того или иного
политического персонажа или даже политической силы — типа заговора) и долгосрочные,
латентные, направленные на постепенное изживание препятствующих целям интриги
обстоятельств (например, целенаправленное и поэтапное ослабление влияния и
подрыв авторитета политических оппонентов).
По преследуемым такой интригой целям выделяются интриги,
направленные персонально- и социально-политически. К первой группе относятся
интриги, преследующие целью физическую ликвидацию отдельного политического
персонажа; отстранение его от власти, политическую дискредитацию и м
орально-нравствен-ную компрометацию и т. д. Ко второй группе — интриги,
ставящие задачи физического или символического устранения и компрометации не
отдельного деятеля, а той или иной группы, причем независимо от ее размеров
[от, скажем, расстрела «группы заговорщиков» или устранения представителей
правящей династии до ликвидации целого социального слоя или даже класса —
типа, например, «кулачества как класса»).
Традиционные инструменты интриги практически не претерпели
изменения в истории политики с древнейших времен до наших дней. Это относится
как к способам физического устранения, так и к приемам политической и моральной
дискредитации. События последних десятилетий подтвердили действенность как
террористического акта (например, покушение на Раджива Ганди в ходе интриги в
период апофеоза предвыборной кампании в Индии в 1991 г.), так и обвинений в нарушении моральных норм и запретов типа склонности к алкоголизму и
прелюбодеянию (например, интрига, направленная против американского сенатоpa Г.
Харта для его диксредитации в качестве кандидата на президентский пост, и
связанная с оглаской деталей его личной жизни; провал некоторых кандидатов
президента США Дж. Буша на министерские посты в связи с обвинением их в скрытом
алкоголизме и т.п.). Современность обогатила «инструментальный арсенал» интриг
целенаправленным использованием процедур демократического общества: например,
«организацией голосования» или подтасовкой его результатов. Для нашего времени
характерно и то, что само по себе обвинение в «интриганстве» стало одним из
сильнейших средств политической интриги.
Политическая интрига может носить как внутриполитический,
так и внешнеполитический характер. Это определяется как поставленными целями,
так и масштабами распространения и средствами достижения целей интриги. Если в
первом случае речь идет об изменении баланса политических влияний внутри отдельно
взятого государства, то во втором — в региональном, континентальном или даже
общемировом масштабе. Например, политическая интрига, связанная с подписанием
конфиденциальных документов между Германией и СССР в конце 30-х гг. (так называемого
«Пакта Молотова-Риббентропа» и секретных протоколов к нему, за которыми стояли
лично Гитлер и Сталин), начавшись как интрига регионального значения (раздел
Польши и «решение» Балтийского вопроса), вскоре переросла в континентальную, а
затем вылилась в войну мирового масштаба.
Склонность к использованию интриги как основного
инструмента политики в пропаганде обычно определяется как «интриганство», а
политик (особенно из числа политических противников), склонный к интригам —
как «интриган». Не касаясь оценочного звучания данных понятий, отметим, что за
склонностью к интригам всегда стоит так называемый «психологический дар
интриги», относящийся преимущественно к достоинствам политика в традиционной
трактовке. Известными мастерами политической интриги были такие политики как
кардинал и премьер-министр Франции А. де Ришелъе; один из «отцов-основателей»
британской секретной службы писатель Д. Дефо; часто выполнявший особо
деликатные поручения французского двора М. Бомарше; министр ряда сменявших друг
друга правительств А. Талейран и мн. др. В истории России свой след оставили
обладавшие выраженным даром политической интриги Б. Годунов; граф Лесток —
наперстник императрицы Елизаветы; министр трех императриц граф А. Бестужев и
др. В истории XX в. признанными мастерами политической интриги считаются
Сталин, Мао Цзедун, руководитель абвера немецкий адмирал Канарис и др.
Разумеется, политические интриги носят верхушечный,
элитарный характер и плохо сопрягаются с интересами народных масс. Последние, в
отдельных случаях, могут реально (например, спровоцированные бунты) или
потенциально (угроза массовых выступлений) вовлекаться в политические интриги,
однако они неизбежно являются объектами манипулятивного воздействия.
Единственное, хотя и не всегда достаточное средство избегания этого —
максимальная демократизация и широкая гласность политической жизни, создание
специальных инструментов социального контроля в рамках гражданского общества.
.