ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ
Чудесный кабинет доктора Калигари
В газете «Комба» от 20 августа 1954 года Юбер Жуэн, касаясь «германского
чуда», писал:
«Я не знаю ничего более поучительного, чем чтение книги «Германская
экономическая экспансия» [Немецкое название этой книги: „Deutschlands
Ruckkehr zum Weltmarkt» («Возвращение Германии на мировой рынок»),
Econ-Verlag GmbH. Дюссельдорф. (Прим. переводчика).] Людвига Эрхарда,
министра хозяйства федерального правительства. Господин Мендес-Франс дал
обстоятельную рецензию этой книги в газете «Монд», но ничего не может заменить
чтения 350 страниц, до предела заполненных числами и статистикой, до края
наполненных миллионами долларов …
Эта книга — представляет собой подлинно «чудесный кабинет доктора Калигари»,
но облеченный в плоть и кровь — вернее, в импорт и экспорт, в звонкую и полновесную
монету с астрономически высокими конечными цифрами, превосходящими все самые
высокие суммы и распространяющими во всем общеизвестное „Made an Germany»
(«сделано в Германии»), за которым одновременно скрывается желание и воля жить
и побеждать — вот подлинный лик упорного, мужественного и стремящегося к
экспансии народа!..
С сентября 1949 года господин Эрхард привел Германию на путь чисто
либерального хозяйства. Иными словами, он направил Германию на путь
классической капиталистической экспансии, благодаря снижению производственных
расходов и росту капиталовложений…»
В подробном отчете VWD из Парижа от 11 октября 1954 года говорилось:
«Несколько дней тому назад книга профессора Эрхарда об экономическом
возрождении ГФР вышла также и на французском языке. Французский премьер-министр
Пьер Мендес-Франс дал летом этого года, еще до того, как он стал главой
правительства, критический разбор этой книги, которая появится в середине
месяца в журнале радикал-социалистов «Кайе дю сёркл Жозеф Кайо».
В этом разборе Мендес-Франс высказал мнение, что «чудо» немецкого
хозяйственного восстановления не является исключительно реваншем либерализма
над автаркией, но было вызвано, по меньшей мере, мероприятиями государственной
власти. Речь идет не о либерализме в классическом смысле слова, но именно о
«социальном рыночном хозяйстве», ибо ни профессор Эрхард, ни его правительство
не намерены оставаться бездеятельными по отношению к экономическому развитию,
его ежедневным колебаниям, или по отношению к общим конъюнктурным тенденциям.
От либерализма в позиции профессора Эрхарда и его сотрудников остается
несомненно честное желание соблюдать классическую либеральную доктрину, но,
конечно, толь ко в той мере, в которой это допускают как события, так и люди.
Нельзя сомневаться в серьезной воле министра оживить свободную экономику.
Вся его книга свидетельствует о хорошо обоснованном динамизме и оптимизме, о
готовности честно доверять торговцу, предпринимателю и экспортеру. Но это
доверие отнюдь не ведет Эрхарда к тому, что он считает возможным положиться на
них настолько, что можно спокойно — согласно традиционной установке
либерализма, предоставить их своей судьбе посреди трудностей и препятствий
сегодняшнего мира. Нет, это доверие побуждает Эрхарда к тому, чтобы их активно
поддерживать и оказывать им в каждом необходимом случае содействие
государства. Следуя такой точке зрения, приходится поступаться принципами,
отодвигая их на задний план. Чувство реальности должно в конечном итоге решать
вопрос …
«Немецкие министры, — писал Мендес-Франс в
конце своей рецензии, — заслуживают похвалы за то, что они энергично проводят
свою политику и упорно защищают ее. Было бы неправильно, если мы, французы,
стали бы упрекать их за умение намечать себе цели и за то, что они упорно боролись
за равновесие во внешней торговле и, тем самым, за свою экономическую
независимость. Но, принимая во внимание, что наши соседи, являющиеся
одновременно нашими конкурентами как в политическом, так и в экономическом
отношении, дают нам такой пример, — давно пора и нам сделать выбор и взяться
за работу. Нам нужна та ясность и дальновидность, которой так недоставало нам в
нашей политике в прошлом
