ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ
Король-пацифист?
Единственный
сын Умберто не питал склонности к политике и даже уговаривал отца уступить трон
своему двоюродному брату, герцогу Эммануилу Филиберту д»Аоста (1869-1931). Тем
не менее Виктор Эммануил III (1869-1947), пришедший к власти в свои тридцать
лет, оказался самым «долгоиграющим» итальянским королем. Он правил в
течение 46 лет, наиболее бурных в истории Италии и мира.
*
Mack Smith D. Op. cit. P.
153.
«Он
ужасно маленького роста», — писала королева Виктория. Замкнутый,
молчаливый, выросший в обстановке равнодушия родителей к нему, новый король,
однако, был заметно более развит, чем его предшественники.
Его
наставник, полковник Озио, требовательный педагог, приучил своего ученика
читать в оригинале Горация и Вергилия, пристраститься к таким предметам, как
география и история, особенно военная. Позже монарх поражал энциклопедичностью
своих познаний. От матери он унаследовал некоторую музыкальность и способен был
играть на фортепьяно легкие вещи Шумана, хотя в целом предпочитал военный
оркестр.
Его нянька
Элизабет Ли, вдова полковника британской армии, научила наследника говорить
по-английски, на котором он даже вначале говорил лучше, чем по-итальянски. К
традиционной в семье страсти к охоте Виктор Эммануил добавил рыбную ловлю,
фотографирование и нумизматику. Он оставил и передал государству одну из
богатейших в мире коллекцию монет.
Сперва он
пугал родителей своей нерасположенностью к женитьбе, но потом ему подыскали
подходящую невесту — Елену Черногорскую (1873-1952). Дочь князя Черногории, она
не обладала большим приданым, но была привлекательна и добродушна. И замужество
оказалось действительно счастливым — единственный случай для четырех поколений
савойцев.
Убийство отца
наложило отпечаток на образ мыслей нового монарха. Усилив меры безопасности, он
в то же время решил несколько ослабить репрессии. Под амнистию попало 10 тыс.
заключенных.
Виктор
Эммануил видел, что страна левела. Это показали и выборы в начале нового века.
Ему было ясно, что одна из причин — растущее социальное неравенство. Отсюда
шаги нового правительства по совершенствованию налогов, судебной системы,
маневры по сближению с «крайней левой» (треть всех депутатов), куда
входили и социалисты. В 1903 г. премьер-министром становится Джованни Джолитти,
левоцентрист, пытавшийся вовлечь в свое правительство даже социалиста Турати,
который был приговорен ранее к 12 годам тюрьмы, как «опасный
революционер».
На выборах
1904, 1909 и 1913 гг. Джолитти сумел создать себе прочное парламентское
большинство. Он управлял делами с большой долей независимости, что позволяло
говорить о его периоде правления как «диктатуре».
Виктор
Эммануил вначале недоверчиво относился к колониальным авантюрам. Будучи
англофилом, он не питал восторга перед пруссаками, посмеивался над Вильгельмом,
который заказал пять экземпляров итальянской медали, посвященной экспедиции в
Китай, чтобы пришпиливать ее к пяти мундирам по разным поводам.
Новый король
сохранил участие в Тройственном союзе, но предупредил, что не станет
участвовать в возможных военных действиях против Англии. И уже в тайне от
союзников подписал в Париже документ о том, что Италия никогда не объявит войну
Франции. В то же время холодные отношения у короля складывались с
Австро-Венгрией, которая покушалась на Балканы, особенно Черногорию, родину его
жены.
Сидение между
двумя стульями становилось все более затруднительным. В противовес
Тройственному союзу создалась Антанта. Гонка вооружений, особенно на море,
охватывала все более широкий круг держав. Король был вынужден уделять
повышенное внимание итальянским вооруженным силам. Итальянские националисты
толкали страну на путь экспансии. Волна ультрапатриотизма стала захватывать и
самого короля. В 1911 г. он дал ход войне с Турцией, в результате которой были
захвачены Триполи и Киренаика. Но в Европе король и Джолитти играли на двух
столах, пока убийство эрцгерцога Франца Фердинанда не было использовано для
запуска механизма мировой войны.
Виктор
Эммануил осознавал, что в случае вступления в войну на стороне, которая
потерпит поражение, монархия будет обречена. Но и вступать слишком поздно тоже
было опасно. Поэтому зондировал, какая из сторон согласна будет уступить Италии
Треста и Триест. Сперва ему казалось, что победят немцы, затем чаша весов
сдвинулась в пользу англо-французов. Наконец, 23 мая 1915 г. король решился отречься от Тройственного союза и объявил войну, пока только Австро-Венгрии.
Политические
круги Италии были против этого шага. Свою ответственность монарх не без
гордости признавал в письме английскому королю Георгу: «Я был вынужден
пустить в ход последнюю карту… дав понять, что отрекусь, если не будет
одобрена политика, которую я считал нужной» *.
Джолитти в то
время был не у дел. Его сторонники называли акт вступления в войну «самой
сумасшедшей авантюрой нашей истории». Сумасшедшей прежде всего потому,
что, как всегда, итальянская армия была не готова к активным действиям. Около
года войска короля топтались у реки Изонцо, а затем австрийцы отбросили их до
реки Пьяве. А в октябре 1917 г. Италия потерпела жесточайшее поражение при
Капоретто. Союзникам Италии пришлось принимать экстренные меры, чтобы спасти
итальянский фронт.
После
поражения при Капоретто король заменил главнокомандующего Луиджи Кадорну
генералом Армандо Диасом. А его заместителем сделал Пьетро Бадольо, хотя именно
беспечность Бадольо была одной из причин поражения.
Революция в
России, опубликование советским правительством текстов тайных
империалистических договоров вызвали смятение в Риме. Из текстов, в частности,
явствовало, что решающим для итальянской монархии было выторговать
территориальные приобретения. Как говорил политический трибун Гаэтано
Сальвемини, Италия вступила в войну, «держа в руке нож Шейлока, а не
освободительное знамя Мадзини».
*
Mack Smith D. Op. cit. P.
279.
Летом 1918 г. союзники Италии перешли в решающее наступление. Диас и Бадольо медлили, опасаясь нового
поражения. Только после того как немцы и австрийцы запросили перемирия,
итальянские войска в начале ноября приступили к освобождению северо-восточных
территорий. Это не помешало позже представить итальянское наступление чуть ли
не как основной фактор, вынудивший Австро-Венгрию и Германию к капитуляции.
В результате
первой мировой войны пали многие монархии. «А король Италии сохранил свой
трон, — писал Мак Смит, — сумев благодаря осторожности и доброй доле везения
выступить на стороне победителей» *.
На Парижской
конференции Италии отдали Трентино, Альта Адидже, Истрию, Триест. Но отказали в
Далмации и Фиуме. Были удовлетворены африканские притязания режима. Тем не
менее националисты кричали об «украденной победе». Король поддерживал
такие настроения. На этой волне д»Аннунцио совершил бросок на Фиуме, объявив
здесь автономное правление «от имени короля» (сентябрь 1919 г.).
Выборы 1919 г. показали очередной крен влево. Королю пришлось пойти на сокращение своих прерогатив. Монархия
отдала государству некоторые свои имения, требовавшие значительных расходов, —
Палаццо Дукале в Венеции, Каподимонте в Неаполе, дворец в Казерте, Кастелло
Сфорцеско в Милане, Палаццо Питти во Флоренции.
В 1920 г. к власти вернулся Дж. Джолитти. Но уже в июне 1921 г. он подал в отставку. В Италии стремительно
нарастали как левое движение, так и правая националистическая волна, получившая
крайнее выражение в фашизме, лидером которого стал Бенито Муссолини.
*
Mack Smith D. Op. cit. P.
304.
