ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ
Глава VI. Состав преступления — 1. Понятие состава преступления
.
Глава VI. Состав преступления — 1. Понятие состава
преступления
Состав преступления — это система обязательных объективных и
субъективных элементов, образующих и структурирующих общественно опасное
деяние, признаки которых описаны в диспозициях уголовно-правовых норм Общей и
Особенной частей УК.
Как всякая система состав преступления охватывает целостное
множество подсистем и элементов. Подсистем в составе четыре: объект, субъект,
объективная и субъективная стороны (подсистемы) состава преступления. Отпадение
хотя бы одного обязательного элемента, а тем более подсистемы приводит к
распаду всей системы состава преступления, к его отсутствию в деянии лица.
Элементы состава преступления представляют собой компоненты состава. Они
подразделяются на обязательные и факультативные (см. 2 данной главы). Первые
образуют составы всех преступлений. Вторые — лишь некоторых.
Признаки элементов составов преступлений определяют их
специфику, позволяют отграничить один состав преступления от другого, а также
размежевать преступления от непреступных правонарушений. Признаки элементов и
подсистем составов преступлений представлены в диспозициях норм Общей и
Особенной частей УК.
Статья 8 УК РФ устанавливает: «Основанием уголовной
ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава
преступления, предусмотренного настоящим Кодексом». Определив главную
функцию состава преступления — быть основанием уголовной ответственности, УК не
раскрывает понятия состава. Его можно вывести только путем толкования ст. 8 и
тех статей, которые употребляют термин «состав преступления».
О составе преступления, как содержащемся в деянии и служащим
основанием уголовной ответственности, говорит и УПК. Например, ч. 2 ст. 5
устанавливает, что уголовное дело не возбуждается, а возбужденное подлежит
прекращению «за отсутствием в деянии состава преступления». Статья
309 предписывает вынесение оправдательного приговора, «если в деянии
подсудимого нет состава преступления». И УК и УПК говорят о составе как
содержащемся в деянии.
Как правило, УК оперирует понятиями не «состав
преступления», а «преступление» или «деяние». Состав
упоминается лишь в нормах о добровольном отказе и деятельном раскаянии, когда
речь заходит об освобождении от уголовной ответственности, если в деянии не
содержится «иного состава преступления». Например, в ч. 3 ст. 31 УК
сказано, что «лицо, добровольно отказавшееся от доведения преступления до
конца, подлежит уголовной ответственности лишь в том случае, если фактически
совершенное им деяние содержит иной состав преступления». Примечание к ст.
206 УК о захвате заложника устанавливает: «Лицо, добровольно или по требованию
властей освободившее заложника, освобождается от уголовной ответственности,
если в его действиях не содержится иного состава преступления».
Модельный Уголовный кодекс для стран-участниц СНГ 1996 г. точнее, чем УК РФ, определяет основание уголовной ответственности, а отсюда и состав
преступления. «Уголовной ответственности, — сказано в ст. 3 Модельного УК,
— подлежит лишь лицо, совершившее преступление, то есть деяние, содержащее все
признаки состава преступления, предусмотренного уголовным законом».
Состав, таким образом, понимается как преступление и именно деяние, содержащее
все признаки состава преступления. Иными словами, содержание в деянии всех
признаков состава преступления и есть преступление. Тем самым снимается
искусственное противопоставление преступления как якобы только явления и его
состава, как якобы только юридической «модели», «научной
абстракции», «логического суждения» и проч., к которому
прибегает, как далее будет показано, немалое число теоретиков уголовного права.
Вследствие этой теоретической дискуссии УК РСФСР 1960 г. и УК РФ 1996 г. по-разному определяют основания уголовной ответственности. Первый считал
таковым совершение преступления, второй — состав преступления.
Аналогично Модельному УК определяет основание уголовной
ответственности и тем самым состав преступления УК Казахстана 1997 г.: «Единственным основанием уголовной ответственности является совершение преступления, то
есть деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного
настоящим Кодексом». Изложено достаточно четко: преступление — это деяние,
содержащее признаки состава преступления. Состав преступления содержится в
преступлении.
УК Республики Беларусь основанием уголовной ответственности
признает «…совершение виновно запрещенного настоящим Кодексом деяния в
виде:
1) оконченного преступления;
2) приготовления к совершению преступления;
3) покушения на совершение преступления;
4) соучастия в совершении преступления».
Состав преступления он упоминает лишь в нормах о
добровольном отказе и деятельном раскаянии.
Из всех известных уголовных кодексов фактически лишь УК ФРГ
содержит норму о понятии состава преступления. Кодексы, принятые в XX в., — УК
Франции 1992 г., УК Испании 1995 г., УК Австрии 1975 г., УК Швейцарии 1937 г., не пользуются термином «состав преступления». Неизвестно
оно и англосаксонской системе уголовного законодательства.
Немецкий УК нормативистски определяет состав деяния
(Tatbestand) как «законный состав», «состав закона»,
отождествляя его с диспозицией уголовно-правовой нормы Особенной части УК. В 11
«Объяснение терминов» п. 5 поясняет: «Противоправное деяние —
только такое, которое осуществляет состав». Отсюда понятие преступления
толкуется в доктрине как уголовное деяние, содержащее состав, виновное и
противоправное. Виновность — упречное оценочное понятие. Противоправность —
противоречие уголовного деяния правопорядку в целом. В немецких учебниках и
комментариях УК состав деяния рассматривается в главах об уголовном
законе*(140).
По-латыни «состав преступления» означает
«corpus delicti», дословно «корпус деликта». Исторически с
XVI в. это понятие играло процессуальную роль достаточного основания для
рассмотрения дела в суде ввиду доказанности наличия в действиях лишь состава
преступления. В англосаксонской системе права он поныне выполняет уголовно-процессуальную
роль.
Наиболее обстоятельную теоретическую разработку учения о
составе преступления предложила классическая школа уголовного права в XVIII-XIX
вв. В дореволюционном русском уголовном праве, на которое традиционно большое
влияние оказывало немецкое уголовное право (многие русские ученые заканчивали
немецкие университеты и магистратуры), учение о составе в трактовке немецкой
школы, например, Биндинга и Белинга, не получило развития. Немецкая доктрина
изначально и ныне понимала под составом преступления «состав закона»,
отождествляя его с диспозицией уголовно-правовой нормы. Русское уголовное право
отдавало предпочтение не составу преступления, а преступлению как основанию
ответственности и при трактовке институтов Общей части уголовного закона.
В советской уголовно-правовой теории наиболее
фундаментальную разработку получило учение о составе преступления в монографии
А.Н.Трайнина*(141).
Понятие состава преступления по сей день остается
дискуссионным в науке. Одни авторы толкуют состав как «законодательную
модель», т.е. отождествляют диспозицию уголовно-правовой нормы как в
немецкой доктрине, с составом преступления. Другие видят в составе структуру
преступления, его систематизированную общественную опасность*(142). Так, автор содержательной
монографии о квалификации преступлений В.О.Навроцкий пишет, что состав
преступления — «юридическая конструкция, выработанная теорией уголовного
права»*(143). Поэтому, по его мнению, неверна формулировка «состав
преступления, предусмотренный уголовным законом». Уголовный закон
определяет преступление, а не состав преступления.
В.Н.Кудрявцев считает «более правильным такое
определение состава, в котором подчеркивается, что это совокупность признаков
общественно опасного деяния, определяющего его, согласно уголовному закону, как
преступное и уголовно наказуемое»*(144). Однако через две страницы его
монографии, обоснованно признанной, начиная с первого издания, лучшей в
отечественном уголовном праве, о квалификации преступлений дается уже иное,
нормативистское понятие состава: «целесообразно пользоваться понятием
состава преступления только в одном нормативном смысле»*(145).
Различие в теории перешло в учебную литературу. Так, в одном
из учебников по Общей части уголовного права читаем: «Под составом
понимается совокупность установленных уголовным законом объективных и
субъективных признаков, характеризующих общественно опасное деяние как
конкретное преступление». Состав как реальное явление и его общее понятие,
применяемое ко всем составам преступлений, а не только к конкретному
преступлению, отвергается*(146).
Другой учебник утверждает, что состав преступления — это
совокупность объективных и субъективных элементов, позволяющих определенное
общественно опасное деяние признать соответствующим его описанию в статье
уголовного закона*(147). Здесь не столько определяется состав, сколько его
значение для квалификации преступлений.
Трактовка состава преступления, которая более всего близка
немецкой нормативистской и не согласуется со ст. 8 УК, дается в ростовском комментарии
к УК: «Состав преступления, — научная абстракция, набор типических
признаков, законодательная модель преступления»*(148).
С ним солидаризируются А.Н.Игнатов и Т.А.Костарева. Состав
преступления, по их мнению, «есть законодательное понятие о преступлении,
указывающее на те его признаки, которые закреплены в уголовном законе: состав
преступления — абстракция, его законодательная модель, без которой конкретное
деяние невозможно признавать преступлением*(149)». Правомерен вопрос: что
в объективной реальности соответствует составу? Если состав — законодательное
понятие (мотив) преступления, то оно дает нормы о понятии преступления и не
совпадает с понятием состава.
Аналогичное нормативистское определение предлагает автор
монографии, посвященной составу и преступлению как понятиям и явлениям. Он
пишет: «Состав преступления является содержащимся в уголовном законе
описанием признаков общественно опасного деяния. Не совокупность признаков,
установленных, предусмотренных в уголовном законе, как это принято утверждать,
а описание этой совокупности признаков»*(150). Материальной основой
состава автор считает правовую норму. Вопрос об отличии диспозиции нормы УК от
состава преступления не ставится. Поскольку же норма не может быть основанием
уголовной ответственности, автор категорически заявляет: «Вопрос о составе
преступления как основании уголовной ответственности вообще должен быть
снят»*(151).
Так что же такое состав преступления? Социально-правовое
явление, которому в реальной действительности соответствуют все его подсистемы
— объект, субъект, объективная и субъективная подсистемы? Или это
законодательная конструкция, модель, т.е. по существу диспозиция
уголовно-правовой нормы? Или это всего лишь «научная абстракция»,
которой в реальной жизни ничего не соответствует? И каким же образом две
последние трактовки состава могут привести к пониманию состава преступления как
основания уголовной ответственности?
Обратимся к краткому историческому экскурсу в учении о
составе преступления российской правовой доктрины. Так, Н.С.Таганцев различал в
составе преступления три основных элемента: во-первых, действующее лицо —
виновник преступления, во-вторых, то, на что направляется действие виновного —
объект преступления, и, в-третьих, само преступное действие, рассматриваемое
как с внутренней, так и с внешней стороны*(152).
А.О.Кистяковский называл составом преступления существенно
необходимые признаки, без которых или без одного из которых преступление
немыслимо. Таковы четыре признака — субъект, объект, внутренняя деятельность,
внешняя деятельность субъекта и ее результат*(153).
А.А.Пионтковский писал, что «общим составом
преступления являются те основные элементы преступления, которые имеются в
каждом преступлении, и отсутствие одного из них влечет за собой признание отсутствия
состава преступления. Таковыми основными элементами являются: 1) определенный
субъект преступления; 2) определенный объект преступления; 3) определенное
свойство субъективной стороны поведения субъекта преступления и 4) определенное
свойство объективной стороны его поведения*(154).
Первый учебник коллектива авторов предлагал такую дефиницию
состава преступления: «Состав преступления представляет собой совокупность
признаков (элементов), образующих данное преступление»*(155). И через
десять лет уже послевоенный учебник содержал аналогичное определение:
«Состав преступления — совокупность признаков, образующих данное
преступление»*(156).
Как видно из приведенного, в первой половине текущего
столетия российское уголовное право понимало состав преступления как систему
(совокупность) элементов и их признаков, именно образующих преступление. Не
было и намека на нормативистскую трактовку состава как «законодательной
модели» или «научной абстракции». Отсутствовало и какое-либо
противопоставление преступления его составу. Верно отмечает И.Я.Гонтарь, что
первоначально в советском уголовном праве состав преступления понимался как
структура, составные части из элементов общественно опасного
посягательства*(157).
В 50-х гг. в. доктрине (но не на практике) началось «раздвоение»
состава в его прежнем понимании как реального явления, ядра, структуры
преступления и как законодательной модели либо научной абстракции. Вследствие
этого последовало удвоение оснований уголовной ответственности на юридическое
(состав преступления) и социальное (общественно опасное деяние). На
законодательство, к счастью, это раздвоение не оказало сильного влияния. В УК и
УПК, как отмечалось, состав преступления неизменно определялся как содержащийся
в деянии.
Так, Трайнин понимал состав преступления как объективную
реальность и как законодательную характеристику преступления, за что обвинялся
в непоследовательности*(158). В 60-х гг. А.А.Пионтковский также отмечал:
«Понятием состава преступления юристы пользуются как для обозначения
совокупности признаков, характеризующих определенное преступление по уголовному
законодательству, так и для обозначения конкретного деяния, соответствующего
этим признакам»*(159). Тогда же В.Н.Кудрявцев писал: «Законодатель,
разумеется, образует не состав, а уголовно-правовую норму, в которой с большей
или меньшей полнотой описываются признаки состава преступления. Сами эти
признаки существуют объективно, независимо от сознания людей, они действительно
присущи данному конкретному преступлению, и задача законодателя состоит в том,
чтобы выявить и предусмотреть эти признаки в законе с наибольшей точностью и
глубиной»*(160). К.Маркс еще в XIX в. отмечал: законодатель «не
делает законов, он не изобретает их, а только формулирует, он выражает в
сознательных положительных законах внутренние законы духовных
отношений»*(161). И далее: закон «является всеобщим и подлинным
выразителем правовой природы вещей. Правовая природа вещей не может поэтому
приспособляться к закону — закон, напротив, должен приспособляться к ней»*(162).
«Внутренние законы духовных отношений»,
«правовая природа вещей» применительно к составу преступления — это
реально существующая система объективных и субъективных элементов деяния,
составляющих его общественную опасность. Это состав общественно опасного деяния.
Его иногда именуют «фактическим» составом преступления*(163). В
действительности можно говорить лишь о фактическом составе объективно
общественно опасного деяния. Составом же преступления он становится после того,
как законодатель опишет его признаки в диспозиции уголовно-правовой нормы.
Состав преступления и само преступление являются одновременно и фактическим
явлением, и правовой категорией, как, впрочем, все институты уголовного права.
Утверждение о том, что состав представляет собой законодательное понятие
преступления, не соответствует УК: понятие преступления дает ст. 14 УК и там
называются иные признаки деяния.
Обращает на себя внимание очевидная непоследовательность
сторонников состава как «законодательной модели» и «научной
абстракции». При переходе к анализу подсистем состава — объекту, субъекту,
объективной и субъективной сторонам они напрочь за бывают о «моделях»
и «абстракциях». Никто и никогда не пишет, что, например, объект
преступления — не реальное социально-правовое явление в виде правоотношений и
правоохраняемых интересов личности, общества, государства, а
«законодательная модель» либо «научная абстракция». То же
происходит и в Особенной части учебников и комментариев УК.
Преимущества предлагаемого понимания состава преступления в
следующем. Во-первых, оно соответствует УК и УПК, которые всегда говорят о
составе как содержащемся в деянии, о составе преступления, а не о составе
нормы. Понятно, что ни «законодательная модель», ни «научная
абстракция» в деянии содержаться не могут. Во-вторых, оно отражает
реальность состава преступления: состав деяния. В-третьих, подчеркивает, что в
состав входят не все элементы и признаки преступления, а лишь необходимые и
достаточные для криминализации деяния и для признания состава основанием
уголовной ответственности и квалификации деяния как преступления. В-четвертых,
оно отражает структурированность состава по четырем подсистемам в соответствии
с этимологией слова «состав» — «скелет», «остов»,
«корпус».
Какова же позиция судебной практики — этого арбитра теоретических
дискуссий? Найти руководящие постановления Пленумов Верховных Судов СССР и РФ,
приговоры и определения опубликованной судебной практики, в которых можно
встретить выражение: состав — это «модель» или
«абстракция», не удалось. Практические работники вслед за УК и УПК
употребляют выражения «выполнение состава преступления», «в
деянии содержится (или не содержится) состав преступления». Состав
преступления сплошь и рядом используется как синоним преступления.
В 1987 г. мною был проведен опрос судей Верховного Суда СССР
— членов научно-консультативного совета при данном суде, теоретиков, входящих в
этот НКС, а также судей областных и краевых судов, стажировавшихся тогда в
институте усовершенствования судей, о понимании ими состава преступления. В вопроснике
предлагались наиболее типичные варианты определения состава преступления:
1. Состав преступления — это наличие в действиях лица всех
признаков преступления, предусмотренных уголовным законом.
2. Состав преступления — это предусмотренная законом совокупность
(система) объективных и субъективных признаков преступления — его объекта,
субъекта, объективной и субъективной сторон.
3. Состав преступления — это законодательная модель
преступления.
4. Иное определение.
Получены следующие ответы.
Всего было обработано 197 анкет. Из них 67% реципиентов
согласились с определением состава преступления по п. 2 анкеты, 36% — по п. 1,
п. 3 вызвал согласие у шести человек (все — научные работники), 5 человек
пометили п. 4, не пояснив, что они имеют в виду под «иным
определением»*(164).
Итак, состав преступления — это система обязательных
объективных и субъективных элементов деяния, образующих его общественную
опасность и структурированных по четырем подсистемам, признаки которых
предусмотрены в диспозициях уголовно-правовых норм Общей и Особенной частей УК.
Как система, т.е. целостное единство множества (а не просто совокупность),
состав преступления слагается (составляется) из ряда взаимосвязанных подсистем
и их элементов. Отсутствие хотя бы одной подсистемы или элемента состава
преступления приводит к распаду системы, т.е. отсутствию состава преступления в
целом.
«Элементы» состава преступления — это компоненты,
первичные слагаемые системы «состав преступления». Они входят в
четыре подсистемы состава: объект, объективная сторона, субъект, субъективная
сторона. Элементы состава бывают обязательными и факультативными.
«Признак», как ранее отмечалось — это показатель,
знак, словесная характеристика состава преступления. Такое описание признаков
элементов составов преступлений дано в Общей и Особенной частях УК. В Общую
часть вынесены признаки элементов составов, которые едины для всех составов.
Специфика признаков элементов составов отражена в Особенной части УК. Надо
учитывать, что в Общую и Особенную части Кодекса входят наименования разделов,
глав, статей УК. Они описывают родовые, видовые и непосредственные объекты
преступлений и уголовно-правовой охраны.
Подсистема «объект» как объект преступления и
объект уголовно-правовой охраны включает в себя общественные отношения,
социальные интересы. Их перечень дается в ст. 1 УК о его задачах, в
наименованиях разделов и глав Особенной части Кодекса. Таковы интересы
личности, ее здоровье, социальные права, политические и экономические интересы
государства и общества, правопорядок в целом. Объект описывается помимо
наименований глав и статей в Особенной части УК, также через характеристику
предмета посягательства и ущерба. Ущерб представляет собой вредные,
антисоциальные изменения в объектах посягательства и потому характер объекта и
ущерба тесно взаимосвязаны. Например, диспозиция нормы о краже говорит о тайном
похищении чужого имущества. Описание предмета кражи дает информацию об объекте
кражи — чужой собственности. Заголовок гл. 21 «Преступления против
собственности» прямо характеризует объект уголовно-правовой охраны.
Наиболее общая характеристика объектов посягательства,
принятая в УК 1996 г. — «охраняемые уголовным законом интересы».
Конечно, в состав преступления входит не весь объект целиком, а лишь та его
часть, которая подверглась вредным изменениям в результате посягательства. Сами
по себе правоохраняемые интересы не могут быть подсистемами ни преступления, ни
его состава.
Подсистема состава «объективная сторона» включает
в себя элементы с описанными в диспозициях уголовного закона признаками деяния,
т.е. действия и бездействия, посягающего на тот или иной объект и причиняющего
ему вред (ущерб), К ней относятся также атрибуты внешних актов деяния — место,
способ, обстановка, орудия совершения преступления.
Подсистема состава «субъект преступления»
описывает такие признаки, как физические свойства лица, совершившего
преступление — его возраст, психическое здоровье (вменяемость). В некоторых
составах субъектом преступления выступает специальное лицо, например, должностное,
военнослужащий.
Наконец, четвертая, последняя подсистема состава —
«субъективная сторона» — включает такие элементы, как вина, мотив,
цель, эмоциональное состояние (например, аффект).
Все четыре подсистемы с более чем дюжиной элементов состава
преступления органически взаимосвязаны и взаимодействуют. Объект
взаимодействует с объективной стороной состава через элемент в виде ущерба.
Объективная сторона как акт поведения взаимодействует с субъектом преступления,
ибо именно он совершает то или иное действие или бездействие, причиняющее вред
объекту. Субъективная сторона взаимосвязана с объективной, ибо само поведение
мотивированно и целенаправленно в изначальном психологическом его свойстве, а
содержание объективной стороны входит в содержание вины-предвидения и психического
отношения к конкретному деянию, его определенной общественной опасности.
.
