ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ
6.4. Кратко о нейрофизиологии
.
6.4. Кратко о нейрофизиологии
Изучение нервной системы имеет биополитическое значение, так
как она выступает как важнейший соматический фактор политического поведения.
Влияние генетических факторов на поведение, о котором шла речь выше, не может
быть исследовано без понимания нейрофизиологических механизмов поведения, на
которые воздействуют генетические факторы. Нервная система – координатор
деятельности всех органов и систем живого организма. Она воспринимает стимулы
(раздражители) от внешней среды и от органов, тканей, клеток самого организма,
перерабатывает и обобщает всю поступающую информацию и соответственно
регулирует функционирование организма и его поведение.
Характерным (хотя и не единственным) компонентом нервной
системы является нервная ткань – совокупность нервных клеток (нейронов).
Нейроны – специализированные клетки, способные принимать сигналы от
анализаторов (органов чувств) и других нейронов, перерабатывать их в нервные
импульсы и проводить эти импульсы к нервным окончаниям, контактирующим с
другими нейронами или клетками органов, принимающих те или иные команды от
нервной системы. Перенос информации между нейронами или между нейроном и другой
клеткой (рецепторная клетка органа чувств, клетка мышцы или железы и др.)
осуществляется при помощи синапсов — специальных тонких щелей между
конактирующими клетками. Синапсами завершаются отростки нейронов — аксоны и
дендриты (они могут быть и непосредственно на теле нейрона). Импульс передается
вдоль аксона или дендрита нейрона в электрической форме (мембранный потенциал).
Как только импульс достигает окончания отростка нейрона, мембранный потенциал
вызывает цепь событий, приводящих к выделению в синапс специфических веществ –
нейротрансмиттеров (или нейромедиаторов). Они пересекают щель между
контактирующими клетками и поглощаются соответствующими участками (рецепторами)
на поверхности нейрона (иной клетки), расположенного по другую сторону синапса.
В результате импульс передается на этот нейрон или по крайней мере на нем
облегчается возникновение импульса (есть, впрочем, и такие нейротрансмиттеры,
которые не облегчают, а тормозят проведение импульса на воспринявшей их
клетке). Рапространение импульсов по нейронам (возбуждение) и гашение
импульсной передачи (торможение) – эти два противоположно направленных процесса
лежат в основе сбалансированного, гармоничного функционирования нервной системы
– предмета кратко рассматриваемой здесь науки нейрофизиологии.
В ходе биологической эволюции нервная система претерпевает
прогрессивное развитие от примитивных ее предщественников (донервных систем
внутриорганизменного контроля) до той сложно организованной структуры, которая
выступает в роли материальной основы психики, социального поведения,
политической деятельности человека. Интересно, что хотя колонии микроорганизмов
как биосоциальные системы, напоминающие многоклеточные организмы в ряде
отношений, не имеют специализированной нервной системы, однако микробные клетки
способны к интенсивной коммуникации, регулирующей поведение колонии в целом и
ее клеток. В процессе межклеточной коммуникации используются вещества,
выполняющие у высших животных функцию нейротрансмиттеров. Это предположение
опирается на данные о синтезе микробными клетками некоторых нейротрансмиттеров
и о специфических ростовых и структурных эффектах добавленных нейротрансмиттеров
(Олескин и др., 2000). В микробных колониях формируются межклеточные контакты,
напоминающие синапсы, присутствуют необычайно длинные клетки, которые
предположительно передают, подобно аксонам нервных клеток, информацию от одного
участка клетки к другому.
Сети из постоянно коммуницирующих клеток – эволюционная «предтеча» нервной системы. Клеточные сети характерны для колоний
одноклеточных существ, они также свойствены эмбрионам животных на ранних
стадиях развития, когда еще нет нервной системы как таковой («донервные
эмбрионы»). В подобных «донервных» эмбрионах нейротрасмиттерные молекулы могут
оказывать специфическое воздействие. Это согласуется с той общей идеей, что
нейротрансмиттеры первоначально возникли в ходе эволюции как агенты
межклеточной коммуникации (см. также 6.6.). Примитивные нервные системы имеют
облик децентрализованных, не-иерархических сетей из нервных клеток. Такие нейронные системы представляют своеобразные аналоги децентрализованных,
не-иерархических структур в сообществах многоклеточных животных и в
человеческом обществе (ср. разделы 3 и 4). Такова организация нервной системы у
кишечнополостных (например, у пресноводной гидры) и гребневиков. Дальнейшая
эволюция нервной системы связана с концентрацией нервной клеток в виде ганлиев
у переднего конца тела с последующем формированием головного мозга —
цефализацией (см. выше 3.4.). Этот процесс поэтапно идет в ходе эволюции различных
групп червей, моллюсков, членистоногих. С биосоциальной точки зрения интересно,
что муравьи и другие социальные насекомые имеют в составе нервной системы
оформленный головный мозг и в нем грибовидные доли, отвечающие за ряд сложных
функций, включая координацию поведения в биосоциальной системе.
Позвоночные животные представляют собой особую линию
развития, и нервная система даже примитивных позвоночных (рыб) характеризуется
рядом черт, которые сохраняются вплоть до человека (Шульговский, 1997). Эти черты
будут далее обсуждены в биополитическом ракурсе (см. 6.5 и 6.6). Подытожим пока
в общей форме, в каких отношениях нейрофизиология интересна для биополитики как
основной темы книги:
Изучение нервных систем различных форм живого ставит человеческую нервную систему в общую эволюционную перспективу. Выше мы касались
«биополитической подсистемы» биосоциальной системы, определив ее как «систему
принятия решений» (подраздел 5.14.5). Нервная система наряду с гуморальной
(эндокринной, гормональной) представляет собой именно биополитическую
подсистему многоклеточного организма как высоко интегрированной биосоциальной
системы, составленной из клеток. Организация нервной системы на разных уровнях
эволюции воплощает в себе – в различных пропорциях – иерархические и
неиерархические структуры из клеток (в основном нейронов) и может быть
рассмотрена как полезный аналог политической системы человеческого общества,
так что по крайней мере отдельные грани организационного дизайна нервных систем
могут послужить «пищей для ума» при разработке социальных технологий, посвященных нетрадиционным социальным и политическим структурам в человеческом
обществе. Так на новом уровне мы возвращаемся к античным и средневековым
сопоставлениям между системами органов человека и элементами политических
систем (например, голову с ее мозгом сравнивали с главой государства).
Наибольшее биополитическое значение, конечно, имеет исследование
нервной системы человека. Она контролирует весь репертуар социального и
политического поведения, будь оно сознательным или бессознательным,
рациональным или иррациональным. По убеждению Р. Мастерса, все серьезные
теории, объяснявшие человеческое поведение, в том числе и в приложении к
политике, непременно опирались на ту или иную модель нервной системы. Так,
Платон в политико-философском трактате «Республика» рассуждал о трех частях
человеческой души, что поразительно напоминает современное представление о
модульной организации головного мозга (см. следующие подразделы). Могут быть
приведены аналогичные примеры других учений, созданных мыслителями различных
эпох. Однако за последние десятилетия изучение человеческого поведения встало
на более серьезную научно-эмпирическую базу, чем когда-либо раньше. Не случайно
период 1990—1999 гг. был объявлен «Десятилетием мозга» в международном
масштабе.
.
