ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ
Трактовка причин ролевой дифференциации лидерства в зарубежной литературе
.
Трактовка причин ролевой дифференциации лидерства в
зарубежной литературе
Как уже говорилось, начало изучению ролевой дифференциации
лидерства положено лабораторными экспериментами Р. Бейлза и Ф. Слейтера.
Исследователи работали с малыми дискуссионными груп-пами численностью от 3 до 6
человек, в которых отсутствовал какой-либо лидер. Причины возникновения двух
разных лидерских ролей усматривались Р. Бейлзом и Ф. Слейтером в следующем.
Считалось, что члены группы вносят неодинаковый вклад в решение групповой
задачи, и субъект, наиболее активный в этой деятельности, стано-вится
инструментальным лидером. Осознание членами группы нера-венства своего участия
в решении задачи приводит, по мнению авто-ров, к тому, что инструментальный лидер
начинает восприниматься ими как главный источник напряжения и фрустрации.
Поскольку, однако, маловероятно, что лидер в решении задачи сможет эффек-тивно
разрешить возникшие межличностные проблемы, группа выд-вигает на эту роль
другого своего члена. Так появляется экспрессив-ный или социально-эмоциональный
лидер.
В дальнейшем интерпретация Бейлза — Слейтера была
подвергну-та некоторой критике зарубежными исследователями. В частности,
высказывалось сомнение относительно того, будет ли дифференциа-ция, столь
отчетливо наблюдавшаяся в лабораторных экспериментах, в такой же мере иметь
место в естественных, нелабораторных ситуа-циях, поскольку в них фактор
мотивации деятельности выступает го-раздо сильнее, чем в лаборатории, и,
следовательно, проявление враж-дебности по отношению к наиболее эффективному в
решении задачи члену группы вряд ли будет сколько-нибудь значительным. Поэтому
в естественных ситуациях можно ожидать гораздо более слабое стрем-ление к
дифференциации лидерских ролей в сравнении с лаборатор-ной средой. Кроме того,
П. Секорд и К. Бекман предположили, что ролевая дифференциация должна меняться
в прямой зависимости от степени успешности действий по решению задачи. Чем
меньше удов-летворения испытывают члены группы от работы над задачей и чем выше
понесенные ими в процессе этой работы затраты, тем вероят-нее концентрация
различных функций у разных лиц.
В последние годы интенсивное исследование ролевой структуры
лидерства предпринято П. Берком. Хотя экспериментирование прово-дилось в
лабораторных условиях, Берк, учитывая критику в адрес концепции Бейлза —
Слейтера, попытался определенным образом ее модифицировать. Основным в его
подходе является понятие «легити-мация деятельности по решению задачи» («the
legitimation of task activity»), означающее, что решение задачи есть приемлемая
и норма-тивно одобряемая деятельность и, следовательно, когда один из членов
группы включается в нее, это не должно вызывать противодействие других членов
группы. Берк полагает, что фактор «легитимации деятель-ности по решению задачи»
посредничает между неодинаковым вкладом членов группы в решение задачи и
развитием ролевой дифференциации. Посредством специально разработанной
инструкции в экспериментах создавались условия высокой и низкой легитимации. В
условиях высо-кой легитимации члены группы побуждались действовать активно и
со-гласованно, в условиях низкой легитимации такое побуждение отсут-ствовало.
Подобная операционализация понятия «легитимация деятель-ности по решению
задачи» позволяет рассматривать условия высокой и низкой легитимации как
фактически разные уровни мотивации членов группы. Согласно полученным данным,
неравенство участия в деятель-ности по решению задачи ведет к возникновению
особых специализи-рованных инструментальных и социально-эмоциональных ролей в
ус-ловиях низкой легитимации деятельности, однако подобная дифферен-циация
отсутствует в условиях высокой легитимации. Другой вывод, к которому пришел
Берк, гласит, что в условиях низкой легитимации деятельности интенсивное
участие инструментального лидера в выпол-нении задачи редуцирует его
социально-эмоциональную активность; в условиях высокой легитимации
экспрессивная деятельность инструмен-тального лидера редукции не подвергается.
Таковы существующие се-годня точки зрения на причины ролевой дифференциации
лидерства в малых группах. Следует подчеркнуть, что сложились они на основе
изучения искусственных, лабораторных групп и при соотнесении с данными, в
частности, спортивных психологов и нашими собствен-ными (исследование, носившее
поисковый характер, проводилось в шести юношеских спортивных командах),
полученными в реальных группах, вызывают ряд возражений.
Во-первых, факт ролевой дифференциации лидерства, например,
в юношеских спортивных коллективах никак не согласуется с утверж-дением, что в
условиях высокой легитимации деятельности, т.е. по существу в условиях высокого
уровня мотивации групповой деятель-ности, дифференциация будет отсутствовать.
Беседы с членами спортивных команд и тренерами, наблюдения за поведением юных
спортсменов на тренировках и на соревнованиях позволяют думать, что спортивная
деятельность является чрезвычайно личностно-значи-мой для членов юношеских
спортивных коллективов и, следователь-но, мотивация к деятельности у них
достаточно высока. Тем не менее дифференциация лидерских ролей имела место в
четырех командах.
Во-вторых, не обнаруживается какой-либо антагонизм между
ин-струментальными лидерами и остальными членами спортивных кол-лективов. Об
этом можно судить хотя бы по тому, что в изучавшихся коллективах
инструментальные лидеры получали достаточно высокие оценки и по измерению
экспрессивного лидерства, причем в двух случаях обе лидерские роли
реализовывались одним лицом.
Однако главное возражение, адресуемое рассмотренным выше
интерпретациям, состоит в том, что все они призваны объяснить отно-шения,
складывающиеся между случайными индивидами в случайных группах: именно так
можно охарактеризовать лабораторные, по метко-му замечанию М. Шоу,
«пятидесятиминутные» группы испытуемых, не имеющие своей истории, традиций и
вырванные из многообразия жиз-ненного контекста. Вполне естественно поэтому,
что многие теорети-ческие построения, базирующиеся на результатах изучения
подобных искусственных групп, оказываются несостоятельными в попытках
объяс-нения процессов и феноменов, наблюдаемых в реальных человеческих группах,
— обстоятельство, неоднократно подчеркивающееся в после-днее время в
отечественной и зарубежной литературе.
Смещение фокуса социально-психологического исследования в
направлении «очищенной» от реальных жизненных проявлений лабо-раторной среды
фактически означает игнорирование фундаменталь-ного методологического
положения, согласно которому «реальным базисом личности человека является
совокупность его общественных по своей природе отношений к миру», реализуемых
«его деятельнос-тью, точнее, совокупностью его многообразных деятельностей».
Разу-меется, было бы неверно утверждать, что лабораторный эксперимент вообще не
имеет права на существование в социальной психологии. Лабораторные данные,
конечно, могут быть полезны для понимания изучаемых социально-психологических
феноменов, но лишь в соче-тании с фактами, обнаруженными в процессе
исследования этих фе-номенов в реальном социуме, а отнюдь не в качестве
первоосновы для построения каких-либо теоретических моделей. Дело в том, что
полученные в лаборатории социально-психологические данные (оп-ределение
«социально-психологические» в этом случае может быть употреблено лишь с очень
большой оговоркой) не отражают ни мно-гообразия человеческих деятельностей, ни
значимости последних для реализующих их субъектов, представляя собой лишь тощие
абстрак-ции от реальных жизненных процессов.
Сказанное позволяет заключить, что рассмотренные ранее
объяснительные модели Бейлза — Слейтера, Берка и других упомянутых авторов
представляются недостаточно адекватными для интерпрета-ции возникновения и
развития ролевой структуры лидерства в группе. Альтернативой концепциям
западных исследователей должен стать принципиально иной подход, берущий за
основу понимание соци-альной группы как функциональной единицы, включенной в
широ-кую систему общественных отношений.
.
