§3. Актуальность проблем межкультурной коммуникации в современных условиях :: vuzlib.su

ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ


§3. Актуальность проблем межкультурной коммуникации в современных
условиях

.

§3. Актуальность проблем межкультурной коммуникации в
современных условиях

Актуальность всех вопросов, связанных с культурой, приобрела
в на­стоящее время небывалую остроту. Повышенный интерес к изучению культур
разных народов, выдвижение на передний план культурологии, еще недавно
влачившей жалкое существование на задворках истории, философии, филологии;
выделение ее в научную специальность Выс­шей аттестационной комиссией России;
создание специализированных ученых советов для защиты кандидатских и докторских
диссертаций по культурологии; поток публикаций на тему диалогов и особенно конф­ликтов
культур; создание обществ, ассоциаций, объединяющих иссле­дователей проблем
культуры; бесконечные конференции, симпозиумы, конгрессы по вопросам культуры;
включение культурологии и антропо­логии в учебный план подготовки специалистов
по всем гуманитарным направлениям и даже в программы средней школы; наконец,
уже упо­минавшееся известное предсказание С. Хантингтона о третьей мировой
войне как войне культур и цивилизаций — все это свидетельствует о настоящем
буме, взрыве интереса к проблемам культуры.

К сожалению, за этим бумом кроются не только и не столько
благо­родные и созидательные мотивы интереса к другим культурам, стремление
обогатить свою культуру опытом и оригинальностью других, сколь­ко совсем иные
причины, грустные и тревожные. В последние годы со­циальные, политические и
экономические потрясения мирового масш­таба привели к небывалой миграции
народов, их переселению, рассе­лению, столкновению, смешению, что, разумеется,
приводит к конфликту культур.

В то же время научно-технический прогресс и усилия разумной
и миролюбивой части человечества открывают все новые возможности, виды и формы
общения, главным условием эффективности которых является взаимопонимание, диа­лог
культур, терпимость и уваже­ние к культуре партнеров по ком­муникации.

Все это вместе взятое — и тре­вожное, и обнадеживающее — и
привело к особенно пристальному вниманию к вопросам межкуль­турного общения.
Впрочем, во­просы эти вечные, они волновали человечество с незапамятных вре­мен.
В качестве доказательства вспомним одну пословицу. По­словицы справедливо
считают сгустками народной мудрости, то есть тем самым народным куль­турным
опытом, который хранится в языке и передается из поколения в поколение.

Русская пословица, живая, употребительная, не утратившая, в
отли­чие от многих других, своей актуальности, учит: В чужой монастырь со своим
уставом не ходят. Ее аналог в английском языке выражает ту же мысль другими
словами: When in Rome, do as Romans do [Приехав в Рим, делай, как римляне]. Так
в каждом из этих языков народная мудрость старается предостеречь от того, что
теперь принято называть термином конфликт культур.

Словосочетание это, к сожалению, сейчас «в моде» по уже
упомяну­тым грустным причинам: в условиях социальных, политических и эко­номических
конфликтов многочисленные беженцы, иммигранты, репат­рианты страдают от
конфликтов с «чужим уставом» даже в благополуч­ной экономической ситуации.

Что же такое конфликт культур? Почему стало возможным
говорить о войне культур?

Так же как учитель танцев в фильме «Золушка» на все вопросы
и проблемы жизни отвечал: «Давайте танцевать!», так и я, будучи фило­логом, то
есть «любя слова», предлагаю искать ответы в языке.

Слово было в начале, есть всегда и будет в конце…

Чтобы понять суть термина конфликт культур, вдумайтесь в рус­ское
слово иностранный. Его внутренняя форма абсолютно прозрач­на: из иных стран.
Родная, не из иных стран, культура объединяет лю­дей и одновременно отделяет их
от других, чужих культур. Иначе гово­ря, родная культура — это и щит,
охраняющий национальное своеоб­разие народа, и глухой забор, отгораживающий от
других народов и культур.

Весь мир делится таким образом на своих, объединенных языком
и культурой людей и на чужих, не знающих языка и культуры. (Кстати, тот
неоспоримый факт, что по различным социально-историческим причи­нам именно
английский язык стал главным международным средством общения и поэтому им
пользуются миллионы людей, для которых этот язык неродной, не только принес
англоязычному миру огромную поли­тическую, экономическую и иную пользу, но и
как бы лишил этот мир щита: сделал его культуру открытой, выставленной напоказ
всему ос­тальному человечеству. При национальной любви англичан к закрыто­сти —
«мой дом — моя крепость» — это представляется неким пара­доксом и иронией
судьбы. Их национальный дом открылся всем на све­те через английский язык.)

Древние греки и римляне всех людей других стран и культур
назы­вали варварами — от греческого barbaros ‘чужеземец’. Слово это зву­коподражательное
и прямо связано с неродным языком: чужие языки воспринимались на слух как
невнятное бар-бар-бар (ср. русское боло-бол).

В древнерусском языке всех иностранцев называли словом
немец. Вот как характеризует англичан русская пословица XII века: Аглинские
немцы не корыстны люди, да драться люты 9. Впоследствии это слово было
вытеснено словом чужеземец, а значение слова немец сузилось до только тех
иностранцев, которые приезжали из Германии. Интерес­но, что корень слова немец
— нем-, от немой, то есть немец — это не­мой, не умеющий говорить (не знающий
нашего языка) человек. В ос­нове определения иностранца, таким образом, лежало
его неумение говорить на родном, в данном случае русском языке, неспособность
выразить себя словесно (ср. варвар). Чужеземец из чужих земель и за­тем
иностранец из иных стран, пришедшие на смену немцу, перестави­ли акцент с
владения языком (или, вернее, невладения) на происхож­дение: из чужой земли, из
иных стран. Смысл этого слова становится полным и ясным в противопоставлении:
родной, свой — иностранный, то есть чужой, чуждый, принятый в иных странах. В
этой оппозиции уже заложено столкновение между своим и чужим уставом, то есть
конфликт культур, поэтому все сочетания со словами иностранный или иностранец
предполагают этот конфликт.

Самые очевидные примеры столкновений культур дает просто ре­альное
общение с иностранцами как в их стране, так и в своей род­ной. Такого рода
конфликты порождают множество курьезов, анекдо­тов, смешных сюжетов («наши за
границей», иностранцы в России и т. п.), неприятностей, драм и даже трагедий.

Итальянская семья усыновила чернобыльского мальчика. Ночью в
посольстве Украины в Риме раздался звонок: взволнованный женский голос просил о
помощи: «Приезжайте скорее, мы не можем его уложить спать, он кричит, плачет,
будит соседей». На место происшествия пом­чалась посольская машина с
переводчицей, которой бедный мальчик объяснил, рыдая: «Я хочу спать, а они
надевают на меня костюм!» Ло­житься спать для мальчика обозначало: раздеваться.
В его культуре не было пижамы, да еще имеющей вид тренировочного костюма.

В Латинской Америке «не работает» реклама сигарет
«Мальборо»: ковбой, человек на лошади — это представитель беднейшего населе­ния,
который может курить только самые дешевые и поэтому плохие сигареты.

Испанская фирма договорилась с Мексикой о продаже большой
партии пробок для шампанского, но имела неосторожность покрасить их в бордовый
цвет, который оказался в мексиканской культуре цветом траура, — и сделка
сорвалась.

Одна из версий гибели казахского самолета при посадке в Дели
объясняет аварию конфликтом культур: индийские авиадиспетчеры дали высоту не в
метрах, а в футах, как это принято в английской культуре и в английском языке.

В украинском городе Умань во время традиционного съезда
хасидов в 1996 году начались беспорядки из-за того, что один из хасидов брыз­нул
слезоточивым газом из баллончика в лицо одной из зрительниц на улице. Согласно
обычаям хасидов, женщины не должны быть вблизи мужчин, занятых религиозным
обрядом. Видимо, украинка подошла слишком близко — ближе, чем позволяла
религиозная традиция. Вол­нения продолжались несколько дней. Милиционерам,
прибывшим из соседних городов для наведения порядка, разъяснили причину куль­турного
конфликта, и они стали бдительно следить за соблюдением дистанции, предупреждая
женщин о запрете на вторжение на террито­рию проведения религиозного обряда 10.

Вот как описывает Сол Шульман, известный путешественник и
ант­рополог, типичный конфликт культур у иммигрантов Австралии: «При­езжает
греческая или итальянская семья — отец, мать и десятилетний сын. Отец решил
подзаработать деньжат в богатой стране, а затем вер­нуться домой. Проходит
пять-шесть лет, деньги скоплены, можно воз­вращаться на родину. „На какую
родину? — удивляется сын. — Я авст­ралиец». Его язык, культура, родина уже
здесь, а не там. И начинается драма, заканчивающаяся иногда развалом семьи.
Вечная проблема „от­цов и детей» усугубляется здесь еще и отчуждением
культур разных поколений. Недаром иммигранты нередко называют Австралию „золо­той
клеткой»» 11.

Профессиональный переводчик с индонезийского языка И. И.
Кашмадзе, почти полвека работавший в самых высших кругах политики и дипломатии
СССР, описывает визит начальника криминальной полиции Индонезии в нашу страну:
«В завершение вечера генерал Калинин, ре­шив показать „братские чувства» к
индонезийскому гостю, попытался поцеловать его в губы, чем вызвал у начальника
полиции глубочайшее удивление» 12.

Питер Устинов, английский писатель, артист, режиссер,
обществен­ный деятель русского происхождения, описывает конфликт культур,
имевший место на съемках английского фильма в Италии между италь­янскими и
английскими рабочими, когда последние пытались выпол­нить в условиях чужого
мира требования своей культуры и своего проф­союза. Проблема заключалась в том,
что профсоюз английских рабо­чих предписывал им, в соответствии с культурной
традицией Англии, прерывать работу на чай.

«Вот и в Италии в заранее установленные часы работа
прерывалась для чаепития, хотя жара стояла почти сорокаградусная, а
прохладитель­ные напитки имелись всегда. Итальянские рабочие смотрели на нас с
изумлением. Они все как один были обнажены по пояс, а свои полити­ческие
убеждения демонстрировали на собственных головах в виде пилоток, сложенных из
коммунистической газеты „Унита».

Поначалу английские рабочие из нашей съемочной группы требо­вали,
чтобы я заставлял итальянцев делать перерыв и тоже пить чай. Однако ничто не
могло заставить итальянцев это делать. Англичане ста­ли искать моральное
оружие, чтобы на них воздействовать. Я напомнил им, что мы находимся в Италии и
что нет способа заставить итальян­цев пить чай на своей земле. Британцы
посуровели как люди, которые чувствуют, что им оказывают несправедливый отпор.
В конце концов ко мне явилась от них делегация: они готовы были отказаться от
чая при условии, что во всех отчетах будет значиться, что они его пили. Ясное
дело, отклонение от режима не смогут понять в холодных лон­донских кабинетах. В
сосудах свободы уже начался атеросклероз: равнодушный диктат привилегий
сменился дотошным диктатом правил. Людям доброй воли остался единственный путь
спасения — повино­вение» 13.

Студенты из Таиланда перестали посещать лекции по русской
лите­ратуре. «Она на нас кричит», — сказали они о преподавательнице, го­ворившей,
в соответствии с русской педагогической традицией, гром­ко, четко и ясно. Эта
манера оказалась неприемлемой для студентов-тайцев, привыкших к иным
фонетическим и риторическим параметрам.

Культурный конфликт произошел у российских студентов,
учивших­ся по американской программе, с преподавателями из США. Заметив, что
несколько студентов списывают, американские преподаватели, по­ставили
неудовлетворительные оценки всему потоку, что обозначало и моральный удар, и
большие финансовые потери для российских студен­тов. Американцы возмущались
теми, кто давал списать, и теми, кто не донес немедленно об этом
преподавателям, даже больше, чем теми, кто списывал. Идеи «не пойман — не вор»
и «доносчику первый кнут» не имели никакого успеха. Все сдавшие этот письменный
экзамен были вынуждены снова его сдавать и снова платить деньги. Часть россий­ских
студентов, возмущенная этой ситуацией, отказалась продолжать программу.

Немецкая деловая дама на международном симпозиуме, посвящен­ном
проблемам взаимодействия культур, в английском городе Бат в ап­реле 1998 года
описывала свой печальный опыт создания совместной консалтинговой фирмы с
русскими партнерами в Риге: «Оказалось, что для моего русского друга наша
дружба важнее бизнеса. Через год мы ее почти утратили». Именно этой даме
принадлежат два афоризма, впол­не типичные для ситуации конфликта культур: 1)
«заниматься бизне­сом в России — это все равно что идти через джунгли на
высоких каб­луках»; 2) «любят Россию главным образом учителя русского языка;
ненавидят Россию те, кто там занимается бизнесом».

«Подарочный» конфликт часто портит деловые и личные отноше­ния.
У нас в России принято дарить подарки, цветы, сувениры гораздо чаще и щедрее,
чем на Западе. Западные гости обычно воспринимают это не как широту души и
гостеприимство, а как эксцентричность, как скрываемое материальное благополучие
(«они совсем не такие бедные, если дарят такие подарки» — а их русские партнеры
могут быть гораз­до беднее, чем выглядят: они просто соблюдают требования своей
куль­туры) или как попытку подкупа, то есть усматривают в таком поведении
мотивы, обидные для бескорыстно старавшихся русских.

Американская преподавательница английского языка в МГУ на це­ремонии
выдачи дипломов выпускникам, получив в подарок альбомы по русскому искусству и
русский фарфор, вручила свой прощальный подарок — огромную коробку в красивой
«западной» упаковке, пере­вязанную ленточкой. Ее открыл и прямо на сцене. В ней
оказался… уни­таз. Таким «оригинальным», но совершенно неприемлемым, с точки
зре­ния культуры хозяев, способом она хотела, по-видимому, показать, что ей не
нравится состояние наших туалетов. Все были шокированы. На следующий год ее на
работу не пригласили…

В такой совершенно иной сфере, как медицина, действует тот
же закон: в чужой организм со своим уставом/лечением лучше не ходить. Поскольку
лечить надо не болезнь, а больного, то при лечении необхо­димо учитывать как
индивидуальные особенности пациента, так и на­ционально-культурные черты его
поведения, психологии, мировоспри­ятия, привычную среду обитания и т. п. Еще
великий Авиценна (Ибн Сина) тысячу лет тому назад учил, что «если придать
индийцу натуру славянина, то индиец заболеет или даже погибнет. То же будет со
сла­вянином, если ему придать натуру индийца» 14. Очевидно, что под «на­турой»
имеется в виду национальная культура.

Вот недавний пример. У известного артиста Евгения
Евстигнеева за­болело сердце. В зарубежной клинике ему сделали коронографию и,
как это принято у западных медиков, принесли графическое изображе­ние сердца и
объяснили все подробно и прямо: «Вот видите, сколько сосудов у Вас не работает,
нужна срочная операция». Евстигнеев ска­зал «понятно» и умер. В традициях нашей
медицины с больным приня­то говорить помягче, щадяще, прибегая порой к полуправдам
и ко «лжи во спасение». Каждый из этих путей имеет свои достоинства и недо­статки
— речь идет не об их оценке, а о том, что привычно и принято, а что ново,
непривычно и поэтому пугает. От испуга повышается давле­ние, и сердцу лучше не
становится. Поэтому помните (memento!) о кон­фликте культур и будьте осторожны
при лечении в иной стране.

Развлекать и пугать читателя примерами конфликтов культур
можно бесконечно долго. Совершенно ясно, что эта проблема затрагивает все виды
человеческой жизни и деятельности при любых контактах с дру­гими культурами, в
том числе и «односторонних»: при чтении иност­ранной литературы, знакомстве с
иностранным искусством, театром, кино, прессой, радио, телевидением, песнями.
Виды и формы межкуль­турного общения стремительно развиваются (одна система
Интернет

чего стоит!).

В отличие от прямого, непосредственного конфликта культур,
воз­никающего при реальном общении с иностранцами, такого рода кон­такты и
конфликты с иностранной культурой (книги, фильмы, язык и т. п.) можно назвать
косвенными, опосредованными. В этом случае куль­турный барьер менее видим и
осознаваем, что делает его еще опаснее.

Так, чтение иностранной литературы неизбежно сопровождается
и знакомством с чужой, иной страны культурой, и конфликтом с ней. В процессе
этого конфликта человек начинает глубже осознавать свою собственную культуру,
свое мировоззрение, свой подход к жизни и к людям.

Яркий пример конфликта культур при восприятии иностранной ли­тературы
приводит американский антрополог Лора Бохэннен, переска­завшая «Гамлета»
Шекспира туземцам Западной Африки. Они воспри­няли сюжет через призму своей
культуры: Клавдий — молодец, что женился на вдове брата, так и должен поступить
хороший, культурный человек, но нужно было это сделать немедленно после смерти
мужа и брата, а не ждать целый месяц. Призрак отца Гамлета вообще не уло­жился
в сознании: если он мертв, то как он может ходить и говорить? Полоний вызвал
неодобрение: зачем он мешал дочери стать любовни­цей сына вождя — это и честь
и, главное, много дорогих подарков. Гам­лет убил его совершенно правильно, в
полном соответствии с охотни­чьей культурой туземцев: услышав шорох, крикнул
«что, крыса?», а По­лоний не ответил, за что и был убит. Именно так и поступает
каждый охотник в африканском лесу: услышав шорох, окликает и, если нет че­ловеческого
отклика, убивает источник шороха и, следовательно, опас­ности 15.

Книги, запрещаемые (или сжигаемые на кострах) тем или иным
по­литическим режимом, ярко (тем ярче, чем больше костер) свидетель­ствуют о
конфликте идеологий, о несовместимости культур (в том чис­ле и внутри одной
национальной культуры).

Разумеется, чтение иностранных авторов — это вторжение в
чужой монастырь. Мы видим и, главное, оцениваем этот чужой мир через при­зму
своей культуры, что, соответственно, также оказывается конфлик­том культур.

В такой взрывоопасной ситуации перед наукой и образованием
ос­тро стоят сложные и благородные задачи: во-первых, исследовать корни,
проявления, формы, виды, развитие культур разных народов и их контактов и,
во-вторых, научить людей терпимости, уважению, понима­нию других культур. Для
выполнения этой задачи и проводятся конфе­ренции, создаются объединения ученых
и педагогов, пишутся книги, в учебные планы и средних, и высших учебных
заведений вводятся куль­турологические дисциплины.

Совершенно особое значение имеет решение (или хотя бы осозна­ние)
проблем межкультурной коммуникации для преподавания иност­ранных языков.

.

Назад